Красно Солнышко 2 (СИ)

Впрочем, наряды морских кораблей Державы славов тоже были не лыком шиты. Отбирали туда так же строго, как и в тяжёлую турью конницу. Чтобы силой Боги не обидели, да ловкостью и сноровкой, ну и качку хорошо переносил. И подготовку воины наряда проходили очень суровую и жёсткую. Когда же Державная армия стала на огнебои переходить, то и для них создали оружие такого типа, только воды не боящееся. Правда, более капризное в обращении. Но если ухаживать за ручницей, как положено в наставлении, то и служить она будет верно. Естественно, что бой рукопашный да на мечах и прочем не забывали при подготовке… Сбросили на землю сходни, потащили и погнали пленников. Впрочем, слабый пол не трогали. В смысле — охальничать да обижать себе не позволяли. А мужчин так волокли. Пока заковывали в железные колодки, те могли видеть, что их женщин просто загнали вниз, в другой корпус. Ну а их в этот опустили. Закрыли плотно крышку. Стало темно, но вскоре вся внутренность осветилась — наверху открыли световые люки, забранные неведомым, пропускающим свет материалом. В углу стояла бочка с водой, к которой можно было подковылять и напиться. А вскоре вниз сбросили мешок с ещё тёплым хлебом. По буханке на человека. Свен подивился — тёплая еда то… А это значит, что либо отплыли только что из гавани, хотя этого быть не может — они всю округу осмотрели внимательно, правда, с деревьев. Либо уже на корабле невиданном пекли… Огонь на корабле?! Неслыханное дело… К нему подобрался Хикки. Посмотрел вопрошающим взором, спросил:

— Как думаешь, вождь, что нас ждёт?

Тот помолчал, но отвечать всё же пришлось:

— Не знаю. Но вряд ли что хорошее. Нас, скорее всего, рабами сделают. А женщин…

Скрежетнул зубами в бессильной злобе — пустят их на утеху своим, как пить дать. Он и так ждал, что вот-вот, в любой момент раздадутся с палубы крики насилуемых девушек… Но прошёл день, наступила ночь, а всё было тихо. Впрочем, это ни о чём не говорило — могли и рот заткнуть, или, тем паче, языки вырезать… Но сверху доносились лишь редкие команды на слышанном когда то языке, да часовые постоянно оглядывали сбившихся в кучу пленников… Через неделю плавания характер хода громадного корабля изменился: он начал совершать непонятные манёвры, команды отдавались одна за другой. Жаль, ничего не видно…

— Кажется, прибываем…

— Верно говоришь, Хикки. Передай всем, пусть готовятся к самому худшему…