Здесь великому князю было у кого поучиться. Во-первых, сам ген. М.И. Драгомиров — выдающийся русский военный теоретик и педагог, сделавший все, чтобы возродить в России изучение полководческого наследия генералиссимуса А.В. Суворова. В свое время М.И. Драгомиров читал лекции по военному делу сыновьям императора Александра II, в том числе и будущему императору Александру III. К 1876 году лишь двое выпускников Николаевской Академии Генерального штаба окончили ее с золотой медалью. Одним из них был генерал Драгомиров, выпущенный из стен Академии в год рождения великого князя Николая Николаевича. Во-вторых, добровольным ординарцем и помощником начдива-14 стал наиболее талантливый после эпохи наполеоновских войн русский полководец ген. М.Д. Скобелев. В этой войне Белому генералу, как называли Скобелева, было суждено обрести свою славу.
Вместе с Драгомировым и Скобелевым августейший капитан в ночь на 15 июня 1877 года форсировал Дунай, а затем участвовал в штурме Систовских высот и захвате города Систово, в районе которого располагался четырехтысячный турецкий гарнизон. В этих боях русские потеряли до восьмисот человек. Штаб 14-й пехотной дивизии вместе с начдивом переправился в третий рейс. За участие в переправе через Дунай и в бою под Систово великий князь Николай Николаевич был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени. Тогда же ген. М.И. Драгомиров получил орден €в. Георгия 3-й степени, а отец августейшего капитана — главнокомандующий великий князь Николай Николаевич Старший — орден Св. Георгия 2-й степени[337].
Затем великий князь Николай Николаевич в составе Габровского отряда ген. Н.И. Святополк-Мирского участвовал в штурме перевала Шипка. Отряд генерала Святополк-Мирского был выделен из корпуса ген. Ф.Ф. Радецкого, чтобы оказать помощь небольшому передовому отряду ген. И.В. Гурко, наступавшему на Шипкинский перевал с юга. В ходе штурма 5 — 7 июля, где опять-таки отличился ген. М.Д. Скобелев, перевал был взят Габровским отрядом. Взятие Шипки означало, что три турецкие армии (Осман-паши в Плевне, Сулейман-паши с юга Балкан и Мехмед-Али в четырехугольнике крепостей в нижнем течении Дуная) оказались разобщены. За этот бой великий князь Николай Николаевич был награжден Золотым оружием. Июльское сражение за Шипкинский перевал стало последним боевым делом, в котором участвовал великий князь Николай Николаевич вплоть до Первой мировой войны. То есть по этим данным можно судить о собственно военном опыте Верховного Главнокомандующего перед июлем 1914 года.
Впоследствии великий князь Николай Николаевич находился при штабе главнокомандующего, своего отца. Вряд ли здесь можно было научиться военному делу и тем более таланту полководца. Дело в том, что брат царя, великий князь Николай Николаевич Старший, был назначен на свой пост только потому, что два полководца, достойных занять место главнокомандующего Кавказской армии — военный министр граф Д.А. Милютин и находившийся в отставке покоритель Кавказа князь А.И. Барятинский, — находились в конфликте друг с другом. Назначение одного из них вызвало бы гнев сторонников другой партии. Поэтому главнокомандующим и стал брат императора. Спустя несколько десятилетий с точно такой же проблемой столкнется внук императора Александра II император Николай II. Сознавая соперничество группировок внутри высшего генералитета, 20 июля 1914 года, на следующий день после объявления Германией войны России, император назначит Верховным Главнокомандующим своего дядю — великого князя Николая Николаевича Младшего.
Сам будущий император Александр III негативно оценивал деятельность главнокомандующего Дунайской армии. Так, письмо цесаревича Александра Александровича супруге от 9 января 1878 года из Действующей армии о великом князе Николае Николаевиче Старшем гласило: «С каждым днем все больше и больше приходишь к заключению, что Д. Низи — отвратительный главнокомандующий… Сам Д. Низи ничего не видит, ничего не понимает, ничего не знает, воображает, что все идет великолепно, что все его обожают и что он всему голова! Сильно же будет его разочарование, если когда-нибудь он увидит и узнает все, что было, и все, что происходит; но не думаю, что он когда-нибудь сознается, наконец, что он совершенно не способен быть главнокомандующим, недостаточно у него такта на это, и недостаточно он умен, чтобы сознать это!»[338].