Крах Атласа

Она вздрогнула, когда Далтон коснулся хлопьев запекшейся крови у нее на руках. От него пахло гостиничным шампунем, лосьоном с ароматом гардении. Поцелуй еще нес в себе легкий оттенок свежего кофе. Адреналин и голод заставляли ее сердце грохотать, словно выстрелы из автомата Калашникова.

– Очень соблазнительно. – Во рту пересохло. Нужно было сходить в душ, попить воды. А ведь голова еще даже не разболелась в полную силу. Париса не стала противиться, когда Далтон снял с нее платье, и выронила пирожное, когда он принялся ласкать ее грудь, опускаясь все ниже, к кружевному белью, плотно прилегавшему к бедрам и почти ничего не скрывавшему.

Он нежно раздвинул ей ноги и, припав губами к бедру, томно поднял глаза. Его полотенце куда-то запропастилось.

– Так ты настроен злодействовать? – Это должно было прозвучать беззаботно, но получилось слишком порывисто.

– Да, – по-королевски улыбнулся Далтон. – Ты и небольшая бойня – такое сочетание мне нравится.

Его разум гудел от сочетания несочетаемых вещей: власти и мягкости, покорности и контроля. Такое напряжение пугало, находиться рядом с Далтоном становилось опасно.

Париса чуть не выдохлась. После боя хотелось пить, все тело ныло, а в животе по-прежнему урчало от голода. Пора и правда было сниматься с места и удирать. Десять лет она тяжким трудом добивалась самостоятельности, так почему теперь Далтон Эллери казался ей необходимой и постоянной величиной жизни? Причин тому, наверное, несколько: чувство вины, вожделение, жажда мести. Он был любимой игрушкой Атласа Блэйкли; единственным его ключом к подлинной, значительной власти. Создателем и уничтожителем миров. С такими игроками недолго и пересмотреть свои взгляды на ближайшее окружение.

Ради одного только могущества Париса готова была признать аргументы Далтона и оставить примитивные попытки выжить – в пользу абсолютного мирового владычества, а вместе с ним, возможно, и долгожданной свободы. Настоящей, без которой немыслима жизнь.

Оставалось всего два препятствия. Первое: Париса не обладала нужными деталями для того, чтобы провести, как предлагал Далтон, эксперимент. Аниматор вызвал бы нечто; Тристан увидел бы еще что-то. Но по понятным даже студенту-психологу причинам Тристан служил Атласу столь же верно, как Далтон Парисе, а это создавало патовую ситуацию. Под вопросом была Либби, эта половинка их энергоресурсов. Нико, вторую половинку, она бы уговорила, но, опять же, он лишь половинка. Рэйна… сучка, мать ее так. Рэйна в лучшем случае помеха. Генератор, не принимающий своего естества, да к тому же непредсказуемый – из-за личной, нерациональной неприязни к Парисе. В этой гонке вооружений на пути к мультивселенной победить Атласа Блэйкли пришлось бы на поле политической и личностной битвы. Как раз в ее вкусе и по ее части.

Вторая проблема была намного важнее и вместе с тем тоньше – в том, что, формально, не создавало препятствий. Проще говоря, если Париса выиграет, то Атлас проиграет, и тогда все закончится. Перспектива победы, даже гарантированной, сулила в будущем пустоту, а заглядывать в нее Парисе очень не хотелось. Она боялась увидеть нечто фрейдистское. Или попросту скучное.

В своей победе Париса даже не сомневалась, однако по дороге ей скучать не придется. Список задач набежал такой, что к нему при всем желании нельзя было отнестись безответственно. Пунктов в нем хватало с избытком. Начать хотя бы с организаций, которые охотились на саму Парису и ее класс; взять тех же киллеров, заливающих ей кровью платья. И да, конечно же, Общество: оно обещало ей славу, но слово так до сих пор и не сдержало.

«Сперва работа, потом удовольствие», – вспомнила Париса, превозмогая стучащую боль в голове и впиваясь пальцами в волосы Далтона.

– Что будет, если я не отвечу? – спросила она, указав на карточку, брошенную на пол.

– Хочешь знать, как с тобой поступит Общество? – уточнил Далтон, скользя губами по изгибу ее бедра. Даже несмотря на головную боль, сегодня Париса чувствовала себя с ним спокойней. В принципе, это был знакомый ей Далтон, который в последнее время возвращался нечасто. Впрочем, напомнила себе Париса, так даже интересней.

– Думаю, они продолжат следовать протоколу. Наверное, меня и самого скоро пригласят на беседу. Лет десять назад уже вызывали. Как только просекут, что я больше не исследователь, вызовут снова.

Париса обдумала эту новость, вертя ее в голове так и этак.

– Что им от нас нужно?

– Все то, что обещали тебе. Богатство, власть, престиж. Или ты думала, что одна все это получишь? – Он поднял взгляд, не отрывая губ от ее белья, а рук – от икр. – Спросят, какие у тебя цели, свяжут с другими членами Общества, создадут привилегии, которые не могут украсть или купить. Если ты не определилась, чем думаешь заниматься, то тебя отошлют в другой отдел.

– В который?

Далтон пожал плечами и стянул с нее трусики, тогда как она кончиками пальцев провела по его шее, очертив бугорки позвонков.

– Так далеко я не заходил. Я сразу знал, чего хочу.