Крах Атласа

А в следующее мгновение Нико вдруг совершенно ясно и остро осознал: Либби Роудс в точности знает, чего так горячо и отчаянно добивается Атлас Блэйкли, и что она жаждет тех же ответов. Впрочем, ему могло и показаться.

Однако во взгляде Либби проявилась злость, и подозрения на время отступили.

– Варона, если затея Атласа как-то связана с многомирием, то это куда больше, чем просто эксперимент. Просто так мультивселенных не открывают.

– Ты уверена? – парировал он. – Ведь, как я помню, мы совершенно случайно создали червоточину, а еще черную дыру, а еще весь прошлый год я как бы между делом совершал Тристаноубийства…

– Смертоубийства! – крикнул с кухни Гидеон.

– Нет, я все заранее продумывал, – возразил Нико и снова обратился к Либби: – Так, ладно, погоди. Ты проделала весь этот путь, чтобы сообщить мне, будто Атлас – плохой дядька?

– Да не будто, он и есть злодей, – зашипела Либби. – И да, раз уж ты заговорил об этом, то я правда проделала такой путь именно ради этого. Именно за этим я весь прошлый год готовилась к тому, чтобы с риском для себя вернуться сюда. Это – единственная причина, по которой меня… – Она поджала губы, торопливо отведя взгляд, а значит, думала, не открыть ли некую мрачную правду, выставив заодно себя в неприглядном свете, но в последний момент передумала. – Забей.

Ну уж нет, такого ответа он не примет. Она не для того зашла так далеко, чтобы в последний момент съехать с темы. «Следующий ход, – с неповторимым самодовольством подумал Нико, – за мной».

– Причина, по которой тебя – что? – надавил он. – Похитил Эзра?

Либби резко вскинула голову.

– Кто тебе сказал?

Гидеон аж застыл на месте.

– М-м, Роудс? Прости, что говорю только сейчас, но я вообще-то не глупый, – ответил Нико, раздраженный тем, что, во‑первых, она задала этот вопрос, а во‑вторых, что приходится отвечать. – Или ты забыла, как я помог тебе сюда вернуться?

На этот счет, кстати, оставалась еще уйма вопросов, и с каждой минутой – ведь Либби не думала отвечать – их становилось все больше. Причем касались они не столько судьбы этого мира, сколько природы мира Либби, а следовательно, и мира Нико. Либби нервничала, суетилась, ей откровенно не помешало бы с месяцок отоспаться и восполнить баланс жидкостей. И вообще, мать учила Нико, что нельзя допрашивать даму, особенно если она пребывает в раздрае после того, как бежала из тюрьмы во времени. Поэтому Нико не поддался импульсу колоть ее дальше, хотя внутренний голос – у обладателя которого были песочные волосы и на редкость здравое суждение – настоятельно советовал продолжать.

– Роудс, – начал Нико, и ему показалось важным сказать (и пусть он потом сгорит со стыда): – Знаешь, я по тебе очень скучал.

Вот теперь ему удалось по-настоящему привлечь внимание Либби. Они посмотрели друг другу в глаза, и усталость постепенно сменилась чем-то похожим на тепло. Дружеское, искреннее. Неподдельное.

Открывшись, Нико гадал, кто же из них первым пойдет на попятную. Где-то на площадке четвертого этажа адский чихуахуа сеньоры Сантаны издал полный экзистенциальной тоски лай.

– Я думаю… – Либби шумно – не то от тоски, не то от страха – сглотнула. – Я думаю, нам надо выбрать второй вариант. Если ты готов к делу.

– Второй вариант? – Он не слушал ее, когда она говорила, или же слушал, но вполуха.

– Да. Тот, в котором мы продолжаем работать на благо архивов и никого не убиваем. – Внезапно Либби показалась ему изможденной и немного потерянной. Нико отметил: она больше не обдумывает возможность убить его или возможность того, что он убьет ее. Видимо, теперь их союзу ничего не грозило.

– Это сработает? – спросил Нико, который и правда в душе не знал ответа.

– Атлас протянул так долго потому, что держался вблизи архивов. Может… и нам повезет? – Либби пожала плечами. – Так мы хотя бы выиграем немного времени. Пока мы сами пользуемся библиотекой, не придется опасаться, что кто-то другой захватит мир. К тому же там, я думаю, будет безопасно. – Она вновь отвлеклась, глядя в окно, на полную жизни улицу, и будто высматривая там признаки грядущего рока. – Безопаснее, чем здесь.

Назревало нечто недоброе, и Нико это чувствовал. Либби Роудс много о чем недоговаривала; вряд ли все то, о чем она предпочла умолчать, было так же связано с миссией, как и причина, по которой она якобы к нему обратилась.