Край земли-2. Огонь и пепел

Он привык бояться темноты. Впрочем, вся его жизнь состояла из страха. Дневное солнце могло обжечь кожу. Ночная тьма выпускала на волю жутких тварей. Страшили конкуренты и Великие Поводыри, что сурово наказывали за ослушание. Его пугали и растения. Но в этих краях, похоже, они не таили большой опасности, что было совершенно необычно для восприятия молодого каннибала, слышавшего о таком мире лишь из рассказов старших «братьев», помнивших еще другую эру. Что ж, если здесь, в этом затерянном среди недружелюбных и бесконечных вод краю земли действительно сохранился осколок того древнего мира, который исчез незадолго до его рождения, то становится понятным, почему Великие Поводыри хотят здесь закрепиться. Но только на данный момент проявились две проблемы, мешающие замыслам Великих. Это гигантские медведи и местное население, которое вопреки предположениям, не так уж и изнеженно благополучием окружающей среды. Они способны давать отпор. Что ж, тем более сладостен будет пир во славу победы, когда лучшие воины из местных жителей станут на нем главными блюдами. А оставшись без своих сильных «братьев», другие местные легко обратятся в рабов и закуску. Конечно, среди порабощенных слабаков будет много женщин и детей. Молодой каннибал предвкушал скорую победу. Ведь они всегда побеждали племена, в которых царило абсолютное непонимание того, насколько величественна идея поедания своих врагов и своих павших «братьев». Судя по всему, здесь живут такие же отсталые и примитивные люди, как и всюду, где употребление в пищу себе подобных считается чем-то неприемлемым. Слабые люди всегда слабы к принятию нового. Но ОНИ, под водительством Великих Поводырей, заставят их принять новый мир, в котором тебе дозволено все, если ты способен отстоять свое право на все любой ценой. И они непременно победят местных. И получат живущих здесь женщин и детей, которых молодому каннибалу не терпелось отведать во всех смыслах.

С этой мыслью он стал подниматься обратно к дороге, цепляясь руками за торчащие в крутом и размытом большой волной склоне корни перекошенных или вовсе упавших деревьев. Обрыв у берега был более пятнадцати метров в высоту и постоянные движения по этому маршруту порядком надоели. Но он был самым молодым из тех в его группе, что уцелели после атаки медведя. Приходилось мириться с тем, какая неблагодарная работа ему поручена. Выше уже был более пологий спуск к обрыву, и здесь уцелело куда больше растительности, на которую каннибал все еще поглядывал с опаской. Но этот густорастущий высокий кустарник и искривленные деревья, похоже, не таили тех опасностей, с которыми ему уже приходилось сталкиваться в других уголках мира.

Однако, смертельная опасность все же подстерегала незваного гостя камчатской земли. Чья-то рука скользнула под его левой подмышкой и крепко сжала ему рот, не дав возможности вскрикнуть. Вторая рука нападавшего сжимала боевой нож, владелец которого безошибочно вонзил острие в уязвимую область спины, пронзая которую сталь с легкостью достигла сердца. О разрушении сердечного органа бесшумному убийце сообщила характерная судорога жертвы. Для надежности, Сапрыкин слегка покрутил рукоять ножа, продолжив разрушать внутренние органы каннибала, и осторожно, дабы не издавать лишних звуков, опустил тело на землю. Все это заняло не более трех секунд, по истечении которых Евгений Анатольевич бесшумно поднялся выше по склону, пока остальные пришельцы не стали хорошо видны.

До них шагов сорок, и Сапрыкин, державший в руках теперь не нож, а «Винторез», мог хорошо видеть каждого. Или, почти каждого. Один «клоун» куда-то пропал, и это беспокоило майора. Он продолжал слушать их разговор, пытаясь разобрать хоть слово. Но язык неизвестных разукрашенных людей продолжал оставаться загадкой. Фразы были короткими, содержали мало интонаций. Из слов были будто выдраны приставки и окончания, оставляя слуху лишь подобия корней и суффиксов. Некоторые слова вообще больше походили на какие-то гортанные рычания. Ну и, конечно, внешний вид. Эти люди мало чем отличались от тех, с кем ему и Джонсону уже довелось сегодня столкнуться в Петропавловске. Различия были только в том, какими красками, татуировками и шрамами «украшали» эти «клоуны» свою кожу. Особенно на лице.

Снова какой-то непонятный разговор и взгляды в сторону бухты. Похоже, они заметили долгое отсутствие того, что недавно пал от рук Сапрыкина. Даже стали звать его. Это карканье, похоже, и есть имя того мертвяка…

Евгений не спешил пускать в ход свой бесшумный «Винторез». Он точно знал, что врагов пятеро. Один уже мертв. Один стоит с ручным пулеметом и глядит по сторонам. Двое разделывают тушу медведицы. Не хватает еще одного. Где он? Тем не менее, пора уже что-то делать. Сейчас легкое беспокойство, вызванное отсутствием убитого ножом «красавца», перерастет в настоящую тревогу и те двое мясников потянутся за своими автоматами. Ждать больше нельзя…