Край земли-2. Огонь и пепел

Укрепляться здесь они начали буквально сразу после переговоров. И все делалось согласно военной науке. Сначала каждый выкапывал себе индивидуальный окоп для стрельбы лежа. Если враг не нападал, и время позволяло, то на этом останавливаться было нельзя и каждому бойцу предписывалось углубить свой окоп для стрельбы сидя. Дальше необходимо было довести свое укрытие до такой глубины, чтоб можно было в нем стоять в полный рост, и выглядывала бы только голова и плечи. При этом, укрытие необходимо было рыть и в стороны, чтобы все бойцы свои земляные ячейки соединили одной траншеей. Обязательно извилистой, чтоб попавшая в нее граната нанесла наименьший урон. Теперь Андрей с удовлетворением осматривал труды их дневной работы. Индивидуальные укрытия чуть выдавались вперед и имели общую траншею, чтоб можно было быстро перемещаться от точки до точки, будучи защищенным от пуль и осколков землей. Повезло, что грунт на этом холме был весьма рыхлым и податливым для такой работы. А если и мешались какие-то корни, то это были корни кустарников, с которыми легко справлялось лезвие саперных лопаток. Кое-где люди еще продолжали углублять траншею, но половина стрелков уже находились в своих ячейках, положив перед собой оружие, патроны и хмуро глядя в сторону американского поселения.

– Задолбался я что-то. В подлодке лучше было, – проворчал подошедший Цой. Он воткнул в землю лопату и, сжав зубами курительную трубку, начал орудовать огнивом и кресалом, пытаясь высечь искру.

– Как думаешь, Крашенинников рассказал им про бомбу? – тихо спросил Жаров.

– Американцам? Не-е. Не думаю. Он нормальный парень.

– Он лжец.

– Да ладно. Кто из нас не лгал никогда? А он заботился о безопасности своих друзей, по сути.

– Что-то ты добреньким стал не вовремя, Саня. Завтра срок ультиматума истечет, и мы откроем огонь. Неподходящий момент для сентиментальности.

– А ты уверен, что это необходимо? – послышался голос.

Андрей и Александр повернули головы на север. По вырытой в склоне траншее медленно поднимался Евгений Сапрыкин.

– Абсолютно уверен? – дополнил он свой вопрос.

– Ты где был? – хмуро произнес Жаров. – Тебе что, укрытие не нужно? Или ты думал, что кто-то другой за тебя индивидуальный окоп будет рыть?

– А почему бы и нет, Андрей? Почему бы, например тебе, не вырыть за меня окоп? Ведь не я решил начинать войну.

– А-а, да с тобой вообще без толку разговаривать, – Жаров небрежно махнул рукой.

– Как раз таки со мной имеет смысл разговаривать. Так что давай поговорим, Андрей.

– Нет желания.

– Ну, это сейчас нет. А завтра может быть уже поздно. Ведь завтра мы пойдем убивать. И высока вероятность, что убьют при этом так же кого-нибудь из нас.

– Слушай, Анатольевич. Ты чего на мозги капаешь? – разозлился Жаров.

– Я предложил поговорить. Невзирая на твое желание. И хотелось бы, чтоб разговор этот был спокойным. Без эмоций.

– Я спокоен.

– Ты уверен?

– Еще пять раз меня об этом спроси, черт тебя дери, и может что-то изменится!

– Ладно, ладно, не кипятись, – усмехнулся Сапрыкин. – Я ведь не просто так спросил, насколько ты уверен в необходимости вооруженного столкновения с теми людьми. Мне просто не дает покоя одна вещь. Вот послушай, пока все считали Олю гражданкой Финляндии, ни у кого к ней претензий не возникало. Верно? Но как только вы узнали, что она американка, так сразу все изменилось.

– Сейчас это уже не важно, – проворчал Андрей. – Сейчас здесь целая куча американцев.