Край бокала

— Я так и понял. И ее ранний уход встревожил весь дом.

— Ну, хватит! Замолчи и послушай. Она рассказала, что здесь произошло этой ночью.

— Этой ночью? Да, у нас была тревога, но все обошлось. Я решил выругать Лео Даурти и его парней за то, что они плохо поработали, когда устанавливали газовый нагреватель… Мне следовало самому проверить их работу, но я ведь никогда не захожу в ванную, и потом, в этом доме все держится кое-как…

Впервые заговорил Прегер, и его веские слова рассеяли легкость и уверенность, которая исходила от Коннора.

— Мора не считает ночное происшествие несчастным случаем, Коннор.

— Вот как? — Он поднял брови. — Тогда чем же она его считает?

— Она думает… — начал Брендан, но я перебила его.

— Я сама скажу об этом, раз уж возникла в том необходимость. Я думаю, что это вы сами разъединили трубы, закрыли двери и положили коврик таким образом, чтобы до меня не дошел запах газа. Это предназначалось для леди Мод, не так ли? Вы надеялись, что из-за утечки газа с ней случится новый приступ. Миссис О'Ши не заметила коврика в спешке, а вы подняли его, когда я пришла. Но я совершенно уверена, что повесила его на ванну.

— Несомненно. Я сам взял его оттуда.

— Зачем же?

— А как иначе я бы открыл окно? Эту раму никто не поднимал уже лет десять, и мне пришлось стучать по ней кулаками. Коврик я просто подкладывал как смягчающую подушку. Если я потом уронил его, вызвав ваши подозрения…

Я чувствовала на себе вопросительные взгляды Прегера и Брендана и начала уже сомневаться в правильности своих оценок.

— Неужели, — продолжал Коннор, — вы действительно думаете, что я способен на такую грубую работу? Если бы это мне понадобилось, я придумал бы что-нибудь потоньше. Леди Мод и без того достаточно стара, а я уже давно жду своего часа и могу подождать еще немного.

— Но вы, кажется, забыли, что сами говорили мне о завещании и о том, что в понедельник приезжает юрист. Теперь все ваши труды могут пойти насмарку. Положение для вас изменилось, и вы могли решиться ускорить события.

— Не забыл. Но пусть ваша память послужит вам получше. Я еще говорил, что солжет каждый, кто скажет, что никогда в жизни не желал никому смерти. Но желание — одно, а дело — другое. Между этими вещами — большая дистанция. Я еще не преодолел ее.

— Но разве не было случая за последнее время, когда вам пришлось поторопиться? — спросил Брендан. — И желание у вас было. И вам оставалось лишь подловить момент, чтобы оно исполнилось. Никто другой не мог сделать это — Лотти сделала это сама.

Только теперь Коннор начал беспокоиться, он даже изменился в лице.

— Ради бога, не впутывайте сюда Лотти! — воскликнул он. — Ее больше нет на свете, и все кончено.

— Так мы прежде и думали, все трое, — сказал Брендан. — Мы хотели тогда, кажется, оберегать покой леди Мод и Прегера, хотя мы покоя уже не знали. Не надо было рассказывать то, что не следовало знать никому. Так мы думали тогда.

— А я и теперь так думаю, — объявил Коннор. — Что изменилось?

— Многое изменилось. Появилась Мора, и теперь все, что происходит в этом доме, касается ее так же, как и нас.

— Черт побери, при чем тут события нынешней ночи? Вы все несете какую-то ерунду!

— Мы говорим о том, о чем пора теперь сказать. Мора завтра может отсюда уехать, но она может и остаться.

— Нет!

Однако на мой протест никто не обратил внимания.

— Она имеет право, — продолжал Брендан, — как уехать, так и остаться, но при этом ей следует знать все, что знать необходимо.

— Мора здесь ни при чем, — возразил Коннор.

— По-вашему, — сказал Прегер, — я могу допустить, чтобы Мора могла войти в этот дом, ничего не зная? Позовите эту женщину… Энни.

Коннор заявил, что они могут рассказать, что считают нужным, но Энни звать ни к чему, пусть хотя бы не будет ни слез, ни жалоб. Но Прегер настоял на своем.

Энни сначала растерялась, она даже не знала, к кому из нас, собственно, обращаться, но Прегер взял инициативу на себя. Ее замешательство не исчезло, когда она узнала, что речь пойдет о Лотти Шеридан, но Брендан сказал:

— Мы хотим, чтобы ты рассказала обо всем мисс Море. Она должна знать, что произошло в ту ночь.

Тут же выражение страха и нервозности на ее лице исчезло, и она понимающе кивнула, словно только и ждала этих слов.

— Кажется, я понимаю вас, сэр, — ответила она Прегеру. — Я, может, мало что знаю, но я не дура, как тут некоторые думают. — Она бросила быстрый взгляд на Коннора, который в это время смотрел в окно, точно все происходящее его не касалось.

— Энни, вы помните, в ту ночь, когда с миссис Шеридан случилось несчастье, я звонил сюда?

— Мистер Кэролл звонил сюда, — ответила она, повернувшись ко мне, — и просил кое-что передать, а я поднялась наверх к миссис Шеридан, чтобы сказать ей об этом. Что было, то было, святая истина.

Я повернулась к Брендану:

— Лотти еще была здесь? Но вы же говорили, что вы позвонили слишком поздно и она уже уехала?

Он сделал мне знак молчать и снова обратился к служанке:

— Вы передали мои слова миссис Шеридан?