Ковен

Сила, исходящая от него, подтвердила, что он не только не мой любопытный сосед, но и не человек, не говоря уже о том, что он действительно живой. Его глаза вспыхнули, встретившись с моими, голубая сталь на мгновение потемнела, прежде чем он опустил их к амулету на моей груди. У меня перехватило дыхание, когда я почувствовала, как эти тлеющие глаза пробежались по моему телу, как они словно когтями провели по поверхности моей кожи.

Он был прекрасен и неистощим — катастрофа, которая только и ждала, чтобы произойти.

— Мисс Мадизза, я полагаю? — спросил он, медленно наклонив голову в сторону, его голос был глубоким и хриплым. Его взгляд продолжал блуждать по моему телу, скользя по животу и полным бедрам, пока его улыбка не расширилась, когда он заметил на моих ногах боевые сапоги.

— Вы разговариваете со мной? Или с моими ногами? — спросила я, натягивая свитер на грудь. Его взгляд медленно, томительно вернулся наверх. Он не спешил снова встретиться с моими глазами, несмотря на то, что я обращалась к нему, высокомерие многовековой жизни позволяло ему вести себя так, что это не соответствовало манерам.

— Я определенно разговариваю с вами, — сказал он, скрестив руки на груди. Он прислонился плечом к железной колонне, поддерживающей крышу открытого крыльца, и выглядел слишком уютно в пространстве, которое должно было принадлежать мне.

— Что вам нужно от мисс Мадиззы? — спросила я, борясь с желанием обхватить пальцами свой амулет. Мой лучший шанс благополучно вывести Эша, даже если они уже нашли меня, заключался в том, чтобы притвориться, будто я ничего не знаю о том, кто они такие. Если я притворюсь невинной, то, возможно, мне удастся его выманить.

— Я представляю престижный университет. У нас есть уникальная возможность для нее учиться вместе с лучшими и самыми способными студентами ее года. Может быть, я могу зайти к вам, чтобы обсудить это? — спросил мужчина, оттолкнувшись от перил плечом. Он сделал шаг ко мне, когда я переступила порог, закрыв за собой дверь и преградив ему путь.

— Нет, — сказала я, и мой тон не вызвал никаких возражений.

Слишком быстро.

Он поднял бровь, его рот слегка приоткрылся, когда он провел языком по нижним зубам. Я улыбнулась, чтобы смягчить остроту своего голоса, сглатывая ужас от того, что хищник находится так близко. Он сделал еще один шаг ко мне и остановился, когда был уже настолько близко, что мне пришлось откинуть голову назад, чтобы посмотреть на него.

— В наше время девушка может быть слишком осторожной… Уверена, что вы понимаете, — сказала я, сосредоточившись на ритме биения своего сердца.

Глубокий вдох, затем еще один выдох.

Амулет прижался к моей груди, он смотрел на меня сверху вниз, не сводя с меня взгляда, пытаясь наложить на меня свое внушение. Я притворилась, что не чувствую его, притворилась, что кристалл не подтверждает всего того, что я уже подозревала о его неестественной красоте.

Сосуд.

Он пристально изучал меня, его стальные голубые глаза вспыхивали. Вблизи меня заворожило золотое кольцо вокруг зрачка его глаза — искра тепла в холодном взгляде.

— Конечно, — пробормотал он, растягивая губы в тщательно сдерживаемой улыбке. Он столетиями тренировался, чтобы не показывать клыки, которые могли бы вызвать панику даже у самых глупых людей. — Университет Холлоу Гроув будет рад приветствовать вас через два дня, — он бросил взгляд через плечо на дом. Моя мама никогда бы не позволила ему прийти в упадок, заботилась бы о нем, даже если бы это был не Букингемский дворец, но от того, с каким презрением он изучал стареющий обшивочный материал, у меня по шее побежали мурашки от ярости. — Это та возможность, от которой такая девушка, как вы, имела бы глупость так легкомысленно отказаться.

Я сдвинулась с места, опустив взгляд, и улыбнулась с недоверием.

— Такая девушка, как я? Что это значит?

— Сирота, — сказал он, не пропустив ни одного удара, когда это слово сорвалось с его языка. В его словах не было ни сочувствия, ни жалости к моей недавней потере, только констатация факта, от которой на глаза навернулись злые слезы.

— Разве для того, чтобы считаться сиротой, не нужно быть ребенком? — спросила я, впиваясь зубами в щеку. Я наклонилась вперед, оказавшись в его пространстве. Его ноздри раздулись, когда я подошла ближе, запах моей крови, несомненно, наполнил его легкие. — Если я ребенок, то что же тогда означает ваш затянувшийся взгляд?

— Вы не ребенок, — сказал он, его челюсть напряглась, когда я с вызовом посмотрела на него. — Мне не следовало использовать этот термин. Я лишь имел в виду, что вы внезапно оказались одна в этом мире. Наличие места, где можно начать все сначала, может быть, и к лучшему…