Ковен

Даже если я никогда не встречалась с ней, я не могла не желать отомстить за девушку, которую они убили пятьдесят лет назад. Просто я не хотела этого настолько, чтобы никогда больше не увидеть своего брата. Как бы мне ни хотелось заслужить одобрение отца и сделать то единственное, ради чего он и моя мать растили меня, я бы отказалась от всего этого, если бы существовал хоть какой-то шанс, что мы с Эшем найдем безопасное место, где можно спрятаться.

— Она заслуживает того, чтобы обрести покой, Уиллоу, — сказал мой отец, и его голос смягчился, прежде чем он продолжил. — А ты заслуживаешь того, что принадлежит тебе по праву рождения.

— Мне наплевать на право первородства, — сказала я.

Это признание повисло между нами. Сбор костей был средством достижения цели, необходимостью для моей тети и всех тех, кто пришел до нее, чтобы найти дорогу домой.

Большинство ведьм Ковена черпали свою силу в природе. Зеленые, как моя мать из земли, белые из кристаллов, желтые из огня.

Но черные были другими.

Мы черпали свою силу из костей наших предков, из магии, которая существовала только в нашей линии. Без этих костей мы были никем, и они были надежно спрятаны где-то за границей Кристальной Лощины.

Я чувствовала их и знала, что они существуют. Любой мудрый человек сжег бы их с солью, когда убивал последних из нас, просто для надежности, но кто-то сохранил их.

Я была уверена, что это извращенный предмет коллекционирования.

Последний из некромантов.

Я с насмешкой наблюдала за тем, как говорил мой отец, повторяя все, что он говорил на протяжении всей моей жизни. Я была слишком мала, чтобы помнить, как он учил меня принципу вызова, как использовать свою кровь и кости предков для воскрешения мертвых.

— Ты хоть представляешь, что бы я отдал за то, чтобы стать ведьмой, которую наши предки выбрали для того, чтобы носить кости?

— У меня есть кое-какие предположения, — сказала я, позволяя горечи прозвучать в своем голосе. Я точно знала, что он отдаст за то, чтобы его выбрали.

Он отдал бы им меня. Он пожертвовал бы мной в одно мгновение, если бы думал, что кости достанутся единственному оставшемуся представителю рода Гекаты. Именно поэтому у него был только один ребенок, чтобы на его пути стоял только один человек.

Жертвенный агнец.

Он не чувствовал их зова. Не слышал, как они шепчут ему в ночи, когда должна была наступить тишина.

Ради Эша, этого не могло случиться. Я выросла, зная, что однажды мне придется либо убить своего отца, либо позволить ему убить меня.

Звонок в дверь избавил нас от необходимости признавать эту реальность, заставив меня быстро сесть и посмотреть на дверь.

— Твою мать, — зашипела я, впервые надеясь, что это просто надоедливая соседка, пришедшая с запеканкой, чтобы поинтересоваться нашими делами и моими планами, как я буду содержать нас двоих.

Отец повесил трубку, не сказав ни слова. Не было никакого трогательного прощания — даже зная, что, если это тот, кого я опасался, он может больше никогда меня не увидеть. Была очень большая вероятность того, что я не переживу университет Холлоу Гроув.

Я поспешила к двери и устремилась к лестнице. Облегчение пронеслось в воздухе, когда Эш остался внутри, надежно укрытый от посторонних глаз. Много лет назад ему запретили открывать дверь, чтобы защитить его, и я с облегчением вздохнула, поправляя серый свитер и торопливо спускаясь по лестнице.

— Иди на кухню и не высовывайся, — прошептала я, отгоняя его как можно дальше от входной двери.

Он сделал то, что ему было сказано, и скрылся на кухне, хотя и задержался возле дверного проема, чтобы послушать, о чем там могут говорить.

Его любопытство могло бы меня добить.

Я глубоко вздохнула, пытаясь убедить себя, что это просто миссис Джонсон ждет с той стороны. Что она решила проверить, поели ли мы, и принесла нам еще одну лазанью. Положив руку на позолоченную дверную ручку, я посмотрела на амулет, который уже застегнула на шее. Цепочка не имела значения, но черный турмалин, надежно спрятанный в розово-золотой проволочной клетке, защищал от внушения. Все ведьмы в Ковене носили их, когда достигали совершеннолетия, и будь я проклята, если рискну встретить кого-нибудь у своей двери без него.

Свободной рукой я потянулась вверх и отстегнула цепочку и засов. Покрутив ручку, я в последний раз оглянулась, чтобы убедиться, что Эш остался незамеченным, приоткрыла дверь и выглянула наружу.

Я сглотнула, когда мой взгляд упал на мужчину, стоящего на крыльце. Он был один, его губы кривились в слабой улыбке. Я не сомневалась, что она была успокаивающей, смягчающей его полные губы от напряженного состояния, которое, казалось, скрывалось под этим незнакомым жестом.

Определенно не миссис Джонсон.