Ковчег Спасения

— Да, и я возьму на себя ответственность, если будет нужно. Слушай, у нас на борту заложники. Это меняет дело. Нам нужно, чтобы полиция немедленно нанесла нам визит. Так что я вывешиваю флаг.

— В теории звучит великолепно. Но…

— Никаких «но». Это подействует. К тому же, они увидят, что выхлоп направлен в сторону от анклавов. На самом деле, я даже заставил двигатель модулировать «SOS», но ты этого не слышишь — слишком высокие частоты.

— А копы, думаешь, услышат?

— Не думаю. А вот в том, что они смогут подтвердить сигнал потом, я не сомневаюсь, и это очень важно. Это значит, что мы пытались просить помощи.

— Я восхищен вашим оптимизмом, — произнес Клок. — Но до суда дело не дойдет. Вас просто распылят за нарушение протокола. И не спросят объяснений.

— Он прав, — сказал мистер Пинк. — Хотите жить — разворачивайте корабль и возвращайтесь к Карусели.

— Обратно? Должно быть, вы пошутили.

— Или разворачивайтесь, или умрете, мистер Лю.

Ксавьер расстегнул ремни.

— Вы тоже. Так что оставайтесь лучше на местах. Для вашего же блага.

— А я? — подала голос Антуанетта.

— Побудь здесь… так безопасней. Я на минутку.

У нее не было выбора. Оставалось только доверять Ксаву, который знал все тонкости программы, загруженной в Тваря. Возможно, если ей вздумается погулять по палубе, при следующем неожиданном маневре она может удариться о переборку и что-нибудь себе сломать. Позже они поговорят… но какого черта он установил этот набор ловушек, не сказав ей ни слова? Однако на данный момент приходилось признать: Ксавьер добился преимущества. Даже если результатом его стараний будут всего несколько минут передышки.

Ксавьер исчез в направлении мостика.

Антуанетта посмотрела на мистера Клока.

— Клавейн понравился мне куда больше, чем вы, — объявила она.

Лю прошел на мостик «Штормовой Птицы», убедился, что дверь за ним надежно закрылась, и сел в кресло пилота. Дисплеи на панели управления все еще были настроены на диагностику — глядя на них, трудно было поверить, что корабль движется. Первые тридцать секунд ушли на то, чтобы получить данные о ходе полета, после чего на мостике восстановилась рабочая обстановка. Синтетический голос немедленно начал давать советы — заглушить термоядерный двигатель, так как, согласно показаниям минимум восьми маяков-передатчиков, он все еще находится в пределах Ржавого Обода и поэтому обязан не использовать ничего более высокоэнергетического, чем химические ракетные двигатели…

— Тварь? — прошептал Ксавьер. — Лучше сделай это. Они нас увидят сейчас, я вполне уверен.

Тварь не ответил.

— Это безопасно, — также шепотом продолжил Лю. — Антуанетта осталась внизу с двумя этими уродами. И в ближайшее время никуда не собирается.

Корабль отозвался — намного тише и мягче, чем при общении с Антуанеттой.

— Надеюсь, мы поступаем правильно, Ксавьер.

Судно завибрировало. Термоядерный двигатель плавно остановился, зато заработали ядерные реактивные двигатели. Можно не сомневаться: «Штормовая птица» все еще находится в пятидесятикилометровой зоне Карусели Нью-Копенгагена. Следовательно, использование ядерного синтеза является нарушением списка постановлений длиной в полпарсека. По мнению Ксавьера, это был удачный способ привлечь внимание.

— Я тоже надеюсь. Думаю, скоро выясним.

— Мне кажется, я могу разгерметизироваться. Ты сможешь одеть Антуанетту в скафандр, но так, чтобы те двое не помешали?

— Это будет нелегко. Я уже за нее беспокоюсь. Она осталась с ними внизу… Понятия не имею, сколько они собираются сидеть на попе ровно. Если удастся поместить их в одну каюту, а ее в другую…

— Да. Должно быть, я смогу выборочно разгерметизировать отсеки. Я никогда не пытался делать такое раньше и не знаю, получится или нет. Это непростая процедура

— Возможно, до этого не дойдет, если полиция прилетит раньше.

— Что бы ни случилось, будут проблемы.

Ксавьер угадал смысл по тону голоса Тваря.

— Ты об Антуанетте?

— Она захочет задать тебе вопросы, на которые трудно ответить.

Лю мрачно кивнул. Это последнее, о чем ему стоило напоминать сейчас, но спорить не имело смысла.

— У Клавейна были сомнения на твой счет. Но он не стал спрашивать Антуанетту, что тогда произошло. Разумное решение.

— Рано или поздно она должна узнать. Джим не хотел держать это в секрете до конца ее жизни.

— Только не сегодня, — сказал Ксавьер. — Не здесь и не сейчас. У нас и без того достаточно проблем.

И тут краем глаза он заметил, как на приборной панели что-то изменилось.

На трехмерном экране радара появились три значка, которые ползли со стороны Карусели. Они двигались быстро и, судя по траектории, намеревались взять «Штормовую Птицу» в клещи.

— Ты хотел ответной реакции, Ксавьер, — сказал Тварь. — Отлично. Похоже, ты ее добился.