Ковчег

Теперь о «ценном мехе» и «диетическом сале». То есть о животноводстве. Животноводством, в принципе, мы заниматься уже начали. Кони, коровы, козы, свиньи, верблюды, ишаки… Причем почти все они, разве что кроме коз и свиней, использовались и в качестве транспорта. Не везде, конечно… На больших стройках только на лошадях и осликах много не перевезешь, плюс к каждой тягловой единице надо приставить погонщика… «Водителя кобылы». Этот термин из вступления к песенке Утесова почему-то прочно прижился в местной разговорной речи, хотя слова «всадник», «погонщик», или «извозчик» вроде были короче и удобней.

Но вот для экспедиций лошади и верблюды незаменимы. То же самое для мелких отдаленных объектов, где крупного строительства или перевозок не предвидится. Или горы. Сейчас мы почти пробили дорогу к морю через горный хребет к югу от Портала. Где-то обрушили скалы взрывами, где-то перекинули через пропасти деревянные мосты, где-то — подвесные. Окончание работ ожидалось через пару месяцев. Но в результате пока получилась не дорога, а горная тропа. По которой до побережья уже можно будет более-менее легко добираться не с помощью дефицитной и дорогостоящей авиации, а на всё тех же лошадях или ишаках. Полноценная дорога, по которой смогли бы пройти автомобили, ожидалась не раньше, чем через пару лет, и все это время мы могли рассчитывать только на наших четвероногих друзей.

Да, но возвращаясь к «ценному меху» и «нашим баранам»: Собственно мех-то с успехом и в достаточном количестве добывали охотники с местной дичи. Но только в меха ведь одеваться не будешь… Нужна шерсть. Следовательно — много баранов (и овец). Возвращаясь к сельскому хозяйству — нужен лен и хлопок. Синтетики-то здесь нет и не скоро предвидится… А по поводу шелка — тут надо разводить шелкопряда.

Ещё о роли сельского хозяйства в обеспечении животноводства. Мясному и молочному животноводству не помешает силос. То есть кукуруза, которую во времена Никиты Сергеевича Хрущева, знавшего, где живет Кузькина мать, внедряли где ни попадя.

И о планируемой роли животноводства в нашей энергетике: если сельское хозяйство должно было помочь нам в обеспечении топливом жидким, то с помощью животноводства, точнее, отходов жизнедеятельности коровок, хрюшек и так далее, частично решалась проблема топлива газообразного. Биогаз планировалось использовать как топливо, так, в крайнем случае, и как сырье.

Вот такой запутанный клубок сельскохозяйственно-животноводческих проблем нам предстояло решить. Это не считая окультуривания местных растений и одомашнивания местных животных. С ума можно сойти…

* * *

Мы пришли сегодня в порт,
мы пришли сегодня в порт,
Мы пришли сегодня в порт.
Мы стоим, разинув рот,
Мы стоим, разинув рот,
Мы стоим, разинув рот…

— И чего это ты, старпом, рот разинул? — капитан Лаврук, как обычно, подкрался незаметно…

Старпом вздрогнул от неожиданности и резко развернулся.

— Николай Михалыч, так же и до инфаркта довести можно!

— А ты рот не разевай, — улыбнулся капитан. — Да и тебя доведёшь, пожалуй… Кстати, песенки петь мог бы не на баке, ввиду аборигенов, а в каюте. Они ведь и не понять могут… Тут народ всё ещё в трауре.

— Так вот я по этому поводу ж и в шоке. Знаешь, Сергеич, северокорейцы и раньше мне напоминали нас при СССР — постоянно хмурые, нищие… А сейчас я вообще в шоке — ну, скончался пассажир бронепоезда… Новый будет. Так чего так рыдать? Чтобы местный КэйДжиБи в нелояльности к идеям чучхе не заподозрил?

— Ну что тебе сказать, Михалыч?… — наморщил лоб кэп. Во-первых, что-то я не помню, чтобы при Союзе я был постоянно хмурым. Как раз наоборот: я тогда помоложе был… Веселился как мог. И нищим я не был — небогато жили, да — но не нищенствовали. Так что ты мне тут либерастию не разводи! А что касается реакции корейцев на смерть вождя… Знаешь, вот сейчас везде говорят и пишут, что весь Союз после смерти Сталина чуть ли не плясал от радости. А мне мама рассказывала, что по крайней мере вокруг неё все плакали. Искренне плакали. И я ей верю, а не этим… Хотя, не спорю, вполне могли быть и такие, что радовались. И много таких быть могло… Но всё же для большей части народа это было горе. Так что местных я понять могу. Вот новый здешний начальник вроде воспитывался на Западе. И, чует моё сердце, страну ждут большие перемены. В том числе над его могилой, скорее всего, новые, «демократические» северные корейцы, плакать не будут, а будут плевать на неё. В благодарность, так сказать… А вообще, пойдём ко мне, поговорить надо…