Коварный обольститель

Хейден прервал ход ее мыслей, погладив большим пальцем ее обтянутую перчаткой ладонь. Такое простое прикосновение должно было ощущаться вполне невинным, однако для нее это было провоцирующей лаской, напоминающей поглаживание в гораздо более интимном месте. Она попыталась проигнорировать его, безразличием передать свою злость, однако не могла не почувствовать, как отвечает ее тело. Он наклонился к ней. Его теплое дыхание коснулось ее холодной щеки.

– Ты знаешь, София, спор – дело неблагодарное, а вот примирение может быть весьма приятным.

Она хотела ответить каким-нибудь язвительным замечанием, развеяв его убеждение, что ее так легко отвлечь.

– Ты меня расстроил.

Мягкий упрек по сравнению с тем, который она собиралась высказать. Но слова Эдит и его нежное прикосновение ослабили раздражение Софии.

– Тогда я приложу все силы, чтобы заслужить прощение.

В его голосе звучали нотки соблазна. По ее спине побежали мурашки. Она точно знала, каким способом воспользуется ее муж, чтобы растопить ее гнев. А другие мужья тоже позволяют такие вольности со своими женами? Они используют губы и язык, чтобы вызывать дрожь? А их жены получают такое же удовольствие? Ее щеки порозовели, и она почувствовала облегчение, когда Селия дернула его за руку и он обратил на нее проницательный взгляд своих голубых глаз.

– Папа, мне кажется, что мои пальцы на ногах колют тысячей иголок.

– Ага, я знаю лечение такой болячки, – ответил он.

– Горячий шоколад и теплый огонь, – хихикнула Селия. – Нет, думаю, потребуется что-то другое. Мне нужен еще имбирный пряник со специями.

– Правда? Никогда не слышал о таком лекарстве. – Он повернулся к Софии. – Мадам, вы разбираетесь в таких вопросах. Вам такое средство известно?

Селия смотрела на нее умоляющим взглядом, и София едва заметно улыбнулась.

– Да, имбирный пряник со специями – это хорошее средство для восстановления сил. Я часто видела, как его прописывали.

Они подъехали к краю катка и сняли коньки. В экипаже Хейден сел рядом с Софией на плюшевую подушку и вновь улыбнулся, когда экипаж направился на Брук-стрит. В животе у нее запорхали бабочки, и она мысленно прокляла способность своего мужа пробуждать у нее желание с помощью одной лишь улыбки. Он подвинулся ближе, положил руку на спинку сиденья и прижался своим мускулистым бедром к ее ноге. Он намеренно ее смущает? Да. Мастер манипуляций. Соблазнитель.

Она не позволит себя контролировать. Она освободилась от опеки дяди, чтобы добиться независимости. И этого Хейдену у нее не отнять. Ей хотелось пнуть его локтем в живот, но она лишь прищурилась. Он улыбнулся шире и повернулся к дочери.

– Давай посмотрим, как согреть твои пальцы.

Он наклонился вперед и стянул с ребенка полусапожки. Своими крупными руками он начал растирать ступни Селии, изредка щекоча ей пальцы, и тогда она извивалась и смеялась.

– Лучше? – спросил он.

– Да, папа.

Селия зевнула и потерла глаза. Надев ей ботинки, Хейден пересел на сиденье напротив Софии. Что он задумал?

– У тебя ноги так же сильно замерзли, как у Селии?

И прежде чем она успела ответить, он нагнулся, поднял ее левую ногу и снял ботинок. В его глазах зажглись озорные огоньки. Не отрывая взгляда от ее лица, он провел теплой ладонью по обратной стороне ее икры. Искорки побежали вверх по ноге.

Экипаж замедлил ход, и скрипнули тормоза. «Дома. Слава богу. Еще минуту его руки были бы на моей коже, и я бы стала умолять его простить меня». Чистое безумие. Не может человек обладать такой властью над телом другого человека. Она схватила ботинок с сиденья и рывком натянула его, не обращая внимания на мужа, желая поскорее быть подальше от его проницательного взгляда и смущающих прикосновений.

Час спустя София смотрела на дремлющего ребенка рядом с ней на кушетке. Потребовались три куска имбирного пряника, полчашки горячего шоколада и тепло камина в утренней гостиной, чтобы Селия заснула. Всего лишь несколько минут назад Селия щебетала, спрашивала, когда они снова поедут в парк Сент-Джеймс, а теперь она уткнулась головой в руку Софии, дышит глубоко и ровно. Хейден, шевеливший уголь в камине, обернулся.

– Она спит? – шепотом спросил он.

София кивнула.

– Свежий воздух и катание утомили ее.

Он осторожно поднял Селию на руки и вышел через открытую дверь, заслонив широкими плечами дверной проем.