Кот в сапогах

Ему были противны излишняя манерность знати, все эти глупые дворянские и королевские традиции, он чурался пиров, балов и всего прочего, что активно практиковал высший свет. Это и очевидно. Между даже придворными инквизиторами, не говоря об обычной знати, и такими как Реммет – полевыми, была огромная разница. Первые выбирались из замков и дворцов только если это делал сам король или дворянин. Вторые же были вечно в пути, спали на голой земле и даже на камнях, бывало, питались тем, что поймают или найдут под ногами, либо чем угостят. Ходили в грязных одеждах, отбивали себе всё что можно верхом на лошади. Только мылись разве что чаще, как ни парадоксально. И то летом, когда было где искупаться, а если зимой то раз в месяц в таверне или в термальном источнике, если такой на счастье попадается. Дворянин или придворный мылся дай боги раз в два, три месяца, предпочитая заниматься куда более важными на их взгляд делами. Зато ходили в чистых одеждах и спали на мягких перинах. Реммет же, оказываясь в подобных спальнях, боялся лечь в кровать. Ему всегда казалось, что он лежит на воде, и стоит ему только чуть дёрнуться или повернуться, как тут же утонет. Потому, коль оказывался в замке или в таверне, вместо перин он просто расстилал прямона полу походную накидку и засыпал так, чем немало смущал и пугал дворянскую прислугу. Не дай боги господин увидит, подзатыльников надаёт таких, что мало не покажется. А то ещё и выпороть прикажет за то, что не подсказал гостю, куда ложиться надо, чтобы ему лучше было. Потом приходилось прислугу защищать в глазах дворянина и объяснять, почему он спит так. Те же, будучи в большинстве своём людьми изнеженными, с трудом инквизитора понимали.

А один раз Реммету не повезло попасть на светский раут. Иной так просто мечтает там оказаться. Но человек, всю жизнь поедавший из одного котла с простым народом, а то и с дикими зверьми, даже учитывая, что статус инквизиторов несравненно выше, чем у обычных крестьян или городских ремесленников, а, тем более, досмердов, не может не проникнуться этим народом, не может ему не сопереживать, не понимать их проблем и чаяний в отличие от напыщенных мсье, почти не вылезавших из своих дворцов и усадеб. Потому Реммет ожидал худшего, когда добровольно-принудительно оказался на одном из таких светских балов. Но то, что он увидел на деле, превзошло все его ожидания. Эти люди, что видели в простых крестьянах и городских жителях обыкновенный скот – тупой и безмозглый, грязный и вонючий, могли на балу гадить прямо в зале, спрятавшись за занавесью, сквернословили похлеще любого сапожника и в основном были довольно глупы и мало образованы! И они ещё смели в чём-то упрекать простого мужика… Это всё равно, что священник, развращающий детей, а потом прикрывающийся своей рясой, чтобы уйти от наказания – подло и противно.

Но худшее, что с ним в тот день произошло, это предложение одного барона к Реммету засвидетельствовать о том, что соперник его – граф с земель по соседству был еретиком, чтобы на того Праведный Путь Молота объявили. Инквизитор сначала отнекивался вежливо, но барон не унимался – предлагал Реммету большие деньги, звание придворного инквизитора, женщин, власть, авторитет, а после отказа и на откровенный шантаж перешёл с угрозами. И мало того, что инквизиторы не имеют права в политику лезть, так ещё и слушать угрозы вперемешку с оскорблениями от пьяного вдрызг феодала было крайне омерзительно. Пришлось Реммету прямо на балу отрубить голову телохранителю барона, забрызгав его кровью лицо одной несчастной юной фрейлины. А когда она ещё и увидела у себя на коленях голову бедолаги телохранителя, то вообще потеряла сознание. И его, и девицу бедняжку инквизитору было безумно жаль. Он даже сейчас вспоминал про этот момент, рассуждая о том, можно ли было поступить иначе. Это уже после появилась тысяча идей, как можно было ответить и что. А тогда нужно было показать барону, что он не всемогущ, и Реммет блестяще справился с задачей: феодал обгадился от страха и больше и заикаться не смел об угрозах или предложениях. Жаль только, лучшие идеи приходят слишком поздно – тогда, когда они уже и не нужны, ибо проблем потом было выше крыши, но, благо, в той ситуации отмазали.

Другие же инквизиторы… Не все, конечно, но некоторые совсем были не прочь укрепить своё социальное положение, свой статус за счёт выполнения деликатных предложений. Бывало так, что даже короли становились жертвами подобных игрищ. Например, Растамар Рамба барон Кальенский хотел стать королём Равамана. Для этого он по факту просто купил инквизитора, засвидетельствовавшего, что якобы король Латлен VI Короткобородый богохульствовал, наряжая якобы своего юного якобы любовника и якобы фаворита якобы в образ полубога Идвенса, а сам, мол, якобы одевался в типичное якобы платье мурайшитов и… Впрочем, не будем о том, что следовало после и.