Кот в мешке

Вот он встал на колени, вот, опираясь на руки, с помощью Павла встал на ноги.

Теперь он был обращен к нам лицом, и у нас перехватило дух.

Стекающая на пол тонкая струйка крови превратилась в бурные потоки. Все лицо несчастного, а также шея и руки были в глубоких бороздах, оставленных кошачьими когтями. Одежда ими же разодрана в клочья. И вообще представший нам злоумышленник больше походил на вурдалака, восставшего из гроба упыря, чем на нормального человека.

Беата опять кинулась в кухню за водой, думаю, не столько из самаритянских побуждений, сколько из желания увидеть наконец лицо преступника. Она принесла также смоченные водой бумажные салфетки и подала ему. Все еще памятуя об Алицином ковре, я подала бедняге кучу сухих салфеток, оказавшихся под рукой. Пусть вытрется и перестанет нам тут истекать кровью. Пострадавший как‑то ни в ком из нас не нашел сочувствия. Оно и понятно. Человек, с которым кошки обошлись подобным образом, не может быть порядочным!

Вурдалак обтерся всеми салфетками и тряпками, что не очень ему помогло, кровь все еще сочилась из царапин. Но зато он протер себе глаза, увидел нас, а мы распознали его.

– О, Альфред… Иеремия… – неуверенно произнесла Алиция. – Онуфрий… нет, Эрнест!

Разумеется, это был он, Падальский. Ох, в недобрый час предсказала Мажена, что он явится к нам с визитом. Быстро нагнувшись, я заглянула под единственное стоящее на ножках кресло. Мешок оставался на своем месте, невзирая на побоище. Именно благодаря мешку это креслице не перевернулось, как остальные. Облегченно вздохнув, я пока воздержалась от комментариев. Заговорил незваный гость.

– Может, – прохрипел он, – какой… бинт…

– Павел, отведи его в ванную, – приказала хозяйка, в голосе которой не чувствовалось ни малейшего человеческого сочувствия к пострадавшему. – Там есть аптечка. И проследи, чтобы он… нашел все нужное.

Головой ручаюсь, она хотела сказать: «…ничего не украл», но сдержалась. Да Павел и без того правильно понял ее распоряжение. Крепко ухватив Падлу за плечо, он поволок его в ванную и оставался там с ним все время. Мы же пока навели в комнате полный порядок. Беата подтерла пол.

– Как он проник в дом? – ломала голову Алиция, разглядывая вазон. – Немного погнулся, но постараюсь выпрямить. Я же прекрасно помню, что двери заперла. Может, через террасу?

Беата решительно возразила:

– Нет, он вошел нормально, через входную дверь и коридорчик, двери на террасу тоже были заперты.

Мы невольно взглянули на стеклянные раздвижные двери, выходящие в сад. Над ними тоже горела лампочка, кто‑то из нас ее зажег. Павел, наверное. Взглянули и на миг окаменели.

Кошки не сбежали. Все три сидели у стекла, мстительные и еще не остывшие, и горящими глазами вглядывались в глубь дома. Очень напомнили мне они разъяренных пантер, рвущихся к своей жертве. Господи, что же такое Падальский сделал им?!

Я хорошо знаю кошачью натуру, столько лет имею с ними дело. Нормальный вспугнутый или разозленный кот, получив свободу, сбежит из дома и не сразу вернется, это в природе животного – оставить опасность как можно дальше. А потом, но это уже зависит от степени освоенности животного с домом, он вернется осторожно, не сразу, проверяя, остается ли еще в доме причина переполоха. Эти же, выскочив в величайшей ажиотации, тут же вернулись, яснее ясного давая понять, что желают продолжить борьбу с врагом.

– Фантастика! – не веря своим глазам произнесла Беата.

– Я говорила вам, что они не любят Падлу, – напомнила нам хозяйка.

– Но это никак не объясняет, каким же образом Падла влез в дом, – вернула я собеседников к главному вопросу. – Может, что с замком? Ты бы проверила, Алиция.

Алиция проверила и вернулась к нам нахмуренная, озабоченная, что‑то бормоча себе под нос. Оказалось, дверь была отперта самым обычным способом – ключом. Неужели у этого паршивца был ключ или он действовал отмычкой?

– А запасной? – вырвалось у меня.

– Проверь, – сквозь зубы велела Алиция.

Выйдя во двор, я порылась в известном лишь нам с Алицией тайнике. Маленькая коробочка с ключом находилась на своем месте. А поскольку, спрятав ее, мы сверху очень хитроумно набросали в определенном порядке камешки и палочки, которые тоже оказались не тронутыми, отпал вопрос о запасном ключе. Даже если Падальскому удалось подглядеть, как мы прятали запасной ключ, даже если этой ночью он им воспользовался, а потом спрятал обратно, ему ни за что не удалось бы выложить сверху нашу мозаику из камешков и веточек. Значит, открывал дверь он не этим ключом.

Вернувшись в гостиную, я в ответ на вопросительный взгляд Алиции отрицательно покачала головой. Одновременно со мной из ванной вышли Павел и наш незваный гость. У последнего вся физиономия была заклеена пластырями, руки в бинтах. С признательностью подумала о кошках: им пришлось немало потрудиться, но работа выполнена на славу. Я знала, как долго не заживают раны, нанесенные этими милыми существами, особенно такими внушительными, и, наскоро подсчитав, пришла к выводу, что Падле предстоит ходить исполосованным кошачьими когтями не меньше месяца, а то и больше.