Кот, который гулял по чуланам

В годы экономического подъёма в прошлом веке Перпл-Пойнт был центром рыболовства и судостроения, однако после закрытия шахт и в последующий за этим период экономической депрессии деловая активность здесь спала. Пожары выровняли ландшафт, а ураганы, уменьшив ширину полуострова, превратили его просто в песчаную косу. В двадцатые годы нынешнего столетия увлечение спортивным рыболовством способствовало некоторому оживлению этого местечка, поскольку богатые семьи из Центра принялись строить здесь свои летние резиденции, которые они почему-то называли рыбацкими лагерями.

К тому времени, когда Квиллер переехал на жительство в Мускаунти, эти жилища стали называть коттеджами, но в действительности это были загородные дома круглогодичного проживания, выстроившиеся по обеим сторонам дороги, пересекающей полуостров в длину. Растительность здесь была крайне скудной, поэтому ничего не препятствовало ветрам устраивать в зависимости от времени года снеговые или песчаные коловерти. Для того чтобы въехать на полуостров, необходимо было миновать плоскую необитаемую низину, называемую Лощиной, которая в летнее время превращалась в топкое болото, а после большого снега в арктическую пустыню. Окружная служба по борьбе с заносами поддерживала дорогу в рабочем состоянии, наметая по обеим её сторонам гигантские сугробы, в то время как владельцы домов должны были самостоятельно обеспечивать подъезд к своим жилищам. В такое не совсем обычное место и направились Квиллер с Полли в канун этого Рождества.

В вестибюле дома Ланспиков, который они называли коттеджем, стояли часы в высоком узком корпусе; гостиная, где размещался кабинетный рояль, была оборудована акустической системой со стереозвучанием; широкий балкон был переоборудован под четыре спальни. Единственным напоминанием о том, что первоначально этот дом был пристанищем рыбаков, оставался камин, сложенный из грубых камней. Жених с невестой уже прибыли. Райкер помогал Ларри готовить послеобеденный пунш, а Милдред предпринимала последние попытки к тому, чтобы все выглядело изящно и со вкусом. Повсюду стояли букеты белой понсетии и зелёные венки, а большая рождественская шотландская сосна была украшена нитями серпантина жемчужного цвета, белыми бархатными шарами и сосульками из переливающегося стекла.

К началу сбора гостей дух свадебного торжества чувствовался повсюду. Первыми, кто показался в проезде, ведущем от дороги к дому, оказались Джуниор и Джоди Гудвинтеры. В одной машине с ними приехали дочь Милдред Шарон и её муж Роджер Мак-Гилливрей. Выглянув с балкона, Квиллер увидел Лайзу и Лайла Комптонов, которые привезли с собой Джона Бушленда (с его неизменной камерой) и Джун Холибартон, которая сразу же присела к роялю и стала наигрывать что-то приятное (Полли сказала, что это были ноктюрны Шопена).

Из расположенных по соседству коттеджей прибыли Дон Эксбридж с новой женой и семейство Вилмотов с очкариком Тимми в нарядном костюме с длинными брюками и галстуком-бабочкой. Хикси Райс в бахилах, с костылями и неотлучно следующим за ней доктором проковыляла через гостиную. С ними приехала Донна Симе (пастор из бррской церкви), поскольку пикаксский священник отказался в канун Рождества оставить свою паству.

И вот музыка смолкла, напольные часы пробили пять раз, и дочь Милдред зажгла ряд свечей, стоявших на каминной доске. Собравшиеся притихли. Пианистка заиграла нежную, чувственную мелодию. Экспромт Шуберта соль-бемоль мажор, сказала Полли. Донна Симе в облачении заняла свое место перед камином, и когда нежная мелодия сменилась громким крещендо, жених с невестой подошли к ней. Жених в смокинге и черном галстуке смотрелся очень презентабельно, а шафер выглядел просто красавцем.

Впервые в жизни Квиллер, выполняя свои обязанности на свадьбе, не уронил кольцо. Единственное, что нарушило торжественность церемонии, был вопрос Тимми Вилмота: «Папа, а как эта тетя будет соединять этих людей?»

После завершения официальной церемонии поднимали бокалы с шампанским, говорили тосты и разрезали свадебный пирог. Естественно, новобрачная была в центре всеобщего внимания. Милдред, добросердечная, щедрая, участвующая во всех благотворительных начинаниях, рассказывала:

— Все рестораны собирали для нас пустые жестянки из-под маринованных продуктов — когда их набралось более сотни, мы установили жестянки в кассах ресторанов, и кассиры теперь собирают в банки пожертвования, которые пойдут на стерилизацию бродячих кошек. Я называю их муниципальными кошками, поскольку раз они ничьи, значит, они общественные.

— А кому ты поручил кормить Коко и Юм-Юм? — спросила Лайза Квиллера.

— Невестке Полли.

— Квилл кормит своих кошек обычными продуктами, — сказала Полли. — Я не могу убедить его, что он поступает неправильно.