Костяное царство. Страшно быть богом

Лада тоже хотела сказать, что надо идти вперед, как веки налились тяжестью, в глазах замелькали мошки, а в ушах зазвенело. Девушка сделала неверный шаг, ноги подкосились, и она грохнулась на колени. Ладу будто затягивало в воронку серого ничто. Вокруг на бешеной скорости вращались люди, Лада не могла различить их лиц. Она пыталась протянуть руку, чтобы поймать хоть кого-то, но пальцы постоянно соскальзывали.

Дышать было нечем, да и не за чем. Лада ощутила странную легкость, будто освободилась от удерживающих ее пут. Она потянулась вверх. Теперь падающие люди пробовали удержать ее, тянули жадные руки, чтобы схватить и утянуть за собой. Но Лада не обращала на них никакого внимания. Что ей за дело до остальных? Пусть уж как-нибудь без нее. А ей нужно позаботиться о себе. И от осознания этого Ладе сделалось настолько беззаботно, что она взлетела. Внизу бушевал смерч, потемневшее небо прожигали молнии, дождь тяжелыми каплями бомбардировал землю. А Лада парила словно птица, только без крыльев. Да и зачем они ей? Иначе бы ливень намочил перья.

Она витала среди туч, среди молний и грома. Прекрасная и грозная, смелая и отважная, а внизу вихрь сметал деревни, города и страны. Утюжил дома, сваливал машины в огромную свалку, калечил людей. Лада молча наблюдала за этим: ничего страшного, исчезнет старый мир – она построит новый, намного лучше этого. И только на краешке сознания возник голос, надоедливый, словно писк комара – кто-то звал ее. Лада отмахнулась, но голос не унимался. А затем ее затрясло, и Лада открыла глаза.

Яровит грубо тряс ее, так что Ладина голова моталась из стороны в сторону.

– Ты меня слышишь? – и еще несколько рывков, от которых, казалось, шея переломится.

– Да, – резче, чем хотелось, ответила Лада. – Я в порядке.

Она освободилась и пошла вперед.

– Лада, подожди, – окликнул ее Лель.

Лада недовольно нахмурилась:

– У нас мало времени, вы сами об этом говорили. А я себя чувствую чудесно.

Лель взял у нее рюкзак, залез в него, достал и протянул зеркало.

– Посмотри.

Лада хотела на него наехать за бесцеремонность, но сперва взглянула в отражение. Белки залило чернотой, точно кто прыснул в глаза чернилами. Казалось, на Ладу смотрит потустороннее существо, а не живой человек. Лада повертела зеркало, отобрала рюкзак у Леля и произнесла:

– И что?

– Метка снова начала действовать, – ответил бог любви.

Лада пожала плечами:

– Это что-то меняет в наших планах?

– Нет, – Лель растерялся.

– Вот видишь, – Лада закинула мешок за плечи. – Так что не наводи панику.

Ее догнал Посвист.

– Как ты себя ощущаешь?

– Я же говорила: прекрасно. Ничего не болит и не ноет.

– Ты злишься? – бог ветра не унимался.

Лада прислушалась к себе:

– Нет. С чего ты взял?

– Ты просто не такая, как обычно. Чересчур спокойная.

– Так и хорошо. От чувств все проблемы, как у Леля с Мореной.

Лада дала понять, что разговор закончен. Она никак не могла понять: почему они все так беспокоятся? И Лель, и Посвист, и даже Яровит не сводят с нее напряженного взгляда, будто она в любой миг обратится в чудовище. И даже если свалится прямо сейчас замертво, им какая печаль? Вообще, зачем они так дергаются и стремятся спасать этот мир? Может, новый будет гораздо лучше? Потому что легко сваливать все на темно-богов, но и люди к своим несчастьям сами руку приложили.

Появился Лель.

– Тот парень, который встретился тебе в Медном царстве, – начал он. – Ты его помнишь?

Лада вспыхнула, точно от ожога: Хлад! И тут же ледяная броня вновь погасила ее эмоции.

– Да, – осторожно ответила она. – Я еще в своем уме и памяти.

– Вспоминай его почаще. Ведь он тебе нравился тогда.

Ладе хотелось ответить, чтобы Лель оставил ее в покое, что ему чувства к Морене только мешают, но он уже отошел. Да и смысл? Лель – бог любви, он в этом лучше разбирается. Хлад… Раньше от этого имени у нее сердце сжималось, а потом нежно трепетало в груди, как бабочка. Ладе сделалось обидно: совсем недавно она радовалась, что перестала страдать по Хладу, успокоилась, что его нет рядом. А сейчас хочется вспомнить все, что с ним связано: путешествие, опасности, прикосновение. Он поцеловал ее, и Лада приняла это как обещание, что Хлад вернется к ней. А может, это был прощальный поцелуй? И Хлад не знал, что впереди? Ведь он наверняка вернулся в Берендеево царство, которое на пороге войны. Лада вздохнула: хорошо, что сердце не болит от мыслей о Хладе. И плохо. Ведь Хлад – лучшее, что с ней случилось за последнее время, и жаль, если они больше не увидятся.