Кость для Пойнтера

— Как с управлением? — поторопился я уточнить. — Перевел на скоростной режим, потуже?

На мохнатой физиономии мастера отразилось искреннее замешательство с оттенком стыда. Покраснеть всерьез сквозь шерстку у него не получилось бы при всем желании, но клянусь чем угодно — попытка была убедительная, разве что пар не пошел.

— Да не… Это дело тонкое, в нем вы, люди, лучше разбираетесь. Я туда не лазил… — но тут же воодушевился. — Но я лучше сделал!

— Это как же? — я уже не ждал ничего хорошего от этого специалиста по грубым настройкам.

— Да просто, — к гному вернулась его обычная самоуверенность. — Поставил курсовой автомат. Вводишь координаты, и он сам доведет до точки на оптимальном режиме, а там сбросит скорость до нормы.

Ага. Неплохо, конечно, вот только как этот артефакт уживется со штатным кадавром-автопилотом? Как бы эта автоматика совместными усилиями не отправила меня прямиком в жерло горы Дройн, разогнав миль до тысячи в час… То-то Маг-Император будет рад подарочку. Лететь в Тесайр с едва ли не заведомо летальным исходом в мои планы никак не входило — значит, придется всерьез разбираться в том, что старательный до нелепости Миххан наворотил с управляющими цепями. Во избежание.

Разбирались полдня, выстелив синечными полотнищами схем, подшитыми к документации тяговика, оставшиеся верстаки и чуть ли не весь пол мастерской. Ничтоже сумняшеся, гном-механик пририсовывал переделки прямо тут же, поминутно мусоля чернильный карандаш.

А что ему — похоже, Миххан без труда может начертить эти схемы по памяти, в случае, если личный экземпляр придет в полную негодность. Он и так уже изрядно потрачен жирными пятнами от тайрисской копченой колбасы, да и крошки цизальтинского лаваша обильно сыплются при разворачивании каждого листа. А уж пятна трансальтинского светлого пива попадаются не реже колбасных… Заберись в глубины подгорной мастерской хоть одна мышь — конец всей технической документации, сожрет и только усы облизнет. Разве что в ворота после того не пройдет, застрянет. Или вовсе их снесет, по магическому закону подобия напитавшись от съеденных схем мощью горнопроходческого оборудования!

Шутки шутками, но я таки убедился в работоспособности сложносочиненного гибрида эльфийского воздушного судостроения и гномской тяжелой горной энергетики. Все цепи управления верно разведены, фазы всех лун совпадают, и Земля с иной стихией нигде не перепутана. Семь металлов и пять стихий в верном чередовании — крепко срослось, надежно. Без опаски можно доверить свою жизнь. Все путем.

Заодно, кстати, прояснилось и содержимое медной колбасищи. Внутри у тяговика оказался пакет небольшого диаметра из целых шести несущих дисков, вдвое толще, чем обычные, и рассчитанных на более высокие обороты. Стало быть, с намного более точно обработанной поверхностью. Может, в тонкой магии гномы и не особо смыслят, зато в тонкой механике им нет равных. Конечно, осталось, что проверить по мелочи, но это можно сделать и пообедав, а то у меня с утра во рту крошки не было.

— Слушай, у тебя перекусить чего-нибудь найдется? — спросил я Миххана, памятуя о привычке гномов иметь запасы еды прямо на рабочем месте, подтвержденной обилием остатков пищи в чертежах.

— Найдется, как не найтись! — похоже, брат кронфрау по занятости был способен полностью забыть о плотских нуждах и теперь радовался напоминанию о возможности подкрепиться.

Однако полез он не под верстак в поисках жестяной коробки с обедом, а в вытяжной шкаф с подключенным морозометом, откуда для начала выудил металлический бочонок объемом не менее галлона. Тот моментально запотел и «заплакал» крупными каплями, выказывая изрядную степень охлаждения. Следом появились круги колбасы, немногим менее страшные на вид, чем мясопродукты огрской выделки. А вот лаваш к ним оказался спрятан совсем в ином месте — готовые уже лепешки были пристроены под пергаментом на кожухе морозомета, поверх радиатора, отдающего тепло, отнятое у холодящего потока. За время хранения они не высохли из-за стоящей там же плошки с водой и заметно парили при разворачивании обертки. Здесь, в мастерской, даже прием пищи зависел от маготехники, становясь частью сложного ритуала служения механизмам и артефактам. Хорошо хоть кружки оказались самые что ни на есть обычные, толстого фаянса в металлической оковке с ручками и крышками, а то я совсем уже приготовился вкушать пиво из какой-нибудь алхимической посуды вроде колб или реторт.

Нарезать колбасу или хлеб не предполагалось — высокородный гном подал пример, поочередно откусывая огромные куски то от одного, то от другого. Ледяное светлое пиво с непривычки заставляло ломить голову и очень быстро пьянило, несмотря на обильную закуску. После первой кружки я еще удерживался от болтовни, но после второй все-таки заговорил с братом подгорной принцессы, перебиравшим какие-то бумаги сальными от колбасы руками.

— Слушай, Миххан… А каково это — быть некондом? — выговорил я, вполне понимая, как мелко и гаденько прозвучит мой вопрос.