Космоолухи: рядом. Том 1

Елка приветственно встопорщил все семнадцать рук и глазной стебелек на макушке. Благодаря многочисленным ветвистым выростам, выполняющим одновременно жаберную, тактильную и терморегуляторную функции, ксенос действительно напоминал сильно битую жизнью елочку синюшного цвета, выдранную из земли вместе с белыми лысыми корнями.

Станиславу стало страшно интересно, сколько, а главное, чего употребил его первый пилот.

– Тед, ты что, с ума сошел? Зачем тебе настолько… хм… экзотический опыт?

– Это нам всем! – обиделся пилот. – А особенно Полине, она же так хотела.

– Так это все-таки он? – дотошно уточнил Дэн.

Станиславу стало уже просто страшно.

– Я имею в виду – хотела праздника! – поспешно исправился Тед, по вопросу напарника наконец сообразив, в чем его подозревают. – А какой Новый год без елки?

Капитан мигом поменял свое мнение насчет свальной ксенофилии. Ксеноскандал был гораздо, гораздо хуже.

– Теодор, немедленно извинись перед инопланетянином и отведи его… ее… обратно, пока еще не поздно.

– Эй, так нечестно быть! – внезапно возмутился Елка на корявой, но весьма бойкой интерлингве. – Мне говорить, я похож на великий людской символ! Обещать праздник традиций и угощение иметь много за постой на радость всем! Почему обманывай?

– Картофельный салатик устроит? – Полина торопливо схватила со стола тазик и протянула его Елке. – Только он еще не заправленный…

Ксенос запустил в таз одну из «веток», поворошил месиво и благосклонно зашуршал «кроной»:

– Годность похвальная!

После чего поставил тазик на пол, залез в него с корнями и блаженно нахохлился.

Салат зашипел, задымился и стал медленно оседать.

– Все, – с потаенным торжеством сказал Тед, – теперь он точно до утра оттуда не вылезет – пищеварительные соки выпустил!

Станиславу захотелось попросить у Ланса пару маркеров и пойти дорасписать коридор, дабы обрести в творчестве желанное забвение.

Дэну пришлось торопливо строгать второй салат, уже во вменяемом количестве.

– А можно я вас… э… немножко украшу? – робко поинтересовалась Полина у Елки. – Это тоже часть традиции.

– Использовать во благо меня весь! – щедро разрешил ксенос.

Игрушки, частично потраченные на украшение пультогостиной, быстро закончились, и Полина перешла на конфеты. Ланс сперва дезертировал к сервирующему стол Теду, но, выяснив, что есть декорации не надо и даже нельзя, вернулся помогать девушке. В результате на Елке повисли несколько пакетиков кошачьего корма, маринованные огурцы из данайских даров Полининой мамы, вобла из якобы тайной заначки Теда и даже кусок черного хлеба с асимметрично проверченной дырочкой (выхваченный буквально из-под руки Вениамина, попытавшегося преступно перебить аппетит бутербродом). Сверху все это обильно задрапировали мишурой, от которой Елка дергался и хихикал: «Щекотно быть!», но, кажется, это ему как раз и нравилось.

Все было уже практически готово, когда из машинного отделения состоялся триумфальный выход Дедушки Мороза.

К всеобщему изумлению, Михалыч раскопал в своем гардеробе шубу подходящего фасона – почти в пол, с пушистым воротником и поясом. Перекинутый за спину мешок интригующе топорщился от анонимно сданных подарков. Кроме того, механик где-то раздобыл здоровенную арматурину толщиной с запястье, то ли пустотелую, то ли из очень легкого сплава. Дед Мороз выглядел с ней очень внушительно, но Полина почему-то все равно осталась недовольна.

– По-моему, к этому костюму больше подойдет не посох, а коса! – нервно хихикнула она.

Ланс исполнительно согнул арматурину кочергой, чтоб заодно и потолок не царапала.

– Извнт, крснй умннт! – виновато развел руками Михалыч.

– Ничего, черная шуба тоже отлично выглядит, – утешил его Теодор. – И к бороде в самый раз.

– Да, но как-то оно мрачновато для Нового года… – продолжала сомневаться девушка. – О, придумала! – Полина сбегала в каюту за косметичкой. – Давайте-ка я вас немножко подкрашу…

Дэн оторопело наблюдал, как подруга густо намазывает помадой… нос и щеки Михалыча!

– То есть теперь он выглядит менее мрачно? – на всякий случай уточнил киборг.

Темноволосым девушкам идут яркие цвета, но эффект окровавленных губ не шел ни в какое сравнение с эффектом окровавленных щек! К тому же в момент покраски Михалыч дернулся на звук опрокинутого Котькой ящика (к счастью, уже пустого), и помада немножко размазалась по усам.

– Еще как! – уверенно подтвердила Полина, а остальные одобрительно закивали.

Дедушка Мороз приосанился, торжественно прошествовал в центр пультогостиной и встал между Елкой и голоплатформой. Маша подмигнула ему с отнюдь не родственной нежностью, ксенос изогнул макушку с глазом и принялся завороженно оглаживать Дедову шубу веточками.

Посмеивающаяся команда полукругом выстроилась напротив.

Михалыч отбился от любопытной елки, пригрозил посохом бесстыжей Снегурочке и торжественно возвестил:

– Я – дбрддшкамрзвсмпдрчкпрнес! Ктвэттмгду ммслшл и кшкшл, тмотдедшкмрз хвлт и щдрдрт!

– Ланс, встань на стул и прочитай Дедушке Морозу какой-нибудь стишок! – с усмешкой подтолкнул «котика» в спину Тед. – А он за это даст тебе подарочек.