Кошки не всегда молчат

– Билка отросла? – неожиданно игриво поинтересовалась Тёплая Пыль. – Вот ей и будешь бить, дурень.

– Мрр? – не понял Бьёт-В-Нос.

– Пойдём-ка с улицы. Что-то я замёрзла. Дует и сыро. Давай на чердак.

Кошка юркнула в дом, задрав хвост. Рыжий зверь поспешил за ней.

– Ну вот, – Тёплая Пыль удовлетворённо огляделась. – Хороший чердак. Тепло, сухо, крыша почти не течёт. – Она понюхала лестницу. – И не бывал здесь никто уже давненько. Мррр? – она потерлась о Бьёт-В-Нос.

– Мурмяу?

– Весна скоро. Пойдем сюда, мррр. Скажи спасибо, что я Стига тогда привела, а то отстригли бы тебе всё.

Кот ухватил ее загривок. Тёплая Пыль замурлыкала.

– Давай, самец, покажи мне класс.

За шумом дождя и ветра, завывавшего по пустым улицам Края, никто бы не услышал криков кошачьей страсти с пыльного чердака. Хотя в этом месте слушать их было и некому.

Глава 21. Лесные Волки

1

Рике задумчиво ковыряла вилкой в тарелке с омлетом. Очередной молчаливый ужин. Хорошо хоть, вчера звонил папа – «Морская борзая» заканчивала программу исследований и ложилась на обратный курс, к родным берегам.

– Ты таблетки пьёшь? – неожиданно спросила Ирма. Она достала из шкафчика и поставила на стол пластиковую баночку, которую Рике дал гинеколог несколько месяцев назад.

Девочка покачала головой.

– Почему?

– Зачем мне их пить? Месячных нет, с мальчиками я не гуляю. Зачем?

– Так может, потому и месячных нет, что таблетки не пьешь! Гормональный фон нарушен, или что там ещё! У меня первая менструация в двенадцать лет была, и с тех пор, как часы – каждый месяц. Посмотри на себя – скоро пятнадцать, а ничего нет!

Рике устало положила голову на руки. Вилка звякнула.

– Врач сказал, что всё нормально. Это индивидуальное. Может, цикл только к шестнадцати сформируется. По-разному бывает.

– А чернявый этот твой? – сменила тему Ирма. – Что, не пристаёт совсем? У мальчишек в этом возрасте только одно на уме.

– Не знаю, что там на уме у мальчишек, а Симон не такой. Если я не разрешаю, он не будет лезть. – Рике свела глаза к переносице и сдула воображаемую пылинку с носа.

– Ох, что за семейка, – трагическим тоном сказала Ирма. – Наверно, зря я с твоим отцом связалась. И дети оба со сбоями. Что мне с вами делать?

Девочка подцепила кусок омлета, и перевернула вилку. Омлет плюхнулся обратно в тарелку.

– Не надо ничего делать. Папа вернётся. Он сделает всё, что надо.

– Что ваш папа сделает? Делатель, тоже мне! Смывается чуть ли не на полгода, бросает меня тут одну! Заботливый какой!

– Прямо так и одну? – Рике встала, и сунула тарелку в мойку. – Видела, как ты скучаешь.

Она уже стала подниматься по лестнице, когда Ирма, наконец, набрала воздуха в грудь:

– А ну, стой! Иди сюда, я сказала!..

– Тебе надо, ты и иди, – огрызнулась падчерица, и хлопнула дверью.

С утра Рике съездила к психологу.

– Не нравишься ты мне, – пробасила Пиа Кари. – Проблемы?

– Депрессия, – буркнула Рике. – Ищу смысл жизни.

– Давай-ка ещё на две недели освобождение выпишу. Антидепрессанты нужны?

– Неа.

– Тогда – спорт! Лыжи, коньки, сноуборд! Чем увлекаешься?

– Книгами. Читаю.

– Бросай. Больше общения, больше свежего воздуха! Поняла?

– Угу.

– Ладно, иди. Георгу я скажу, что ты пока освобождена от занятий.

Рике поднялась со стула.

– Спасибо.

– Давай, Эрика. Не унывай, скоро весна, – Пиа Кари басовито хмыкнула. – Мальчик есть?

– Есть. – Рике натянула куртку и шапку.

– Вот! Любовь, любовь, где ваша сладость! Любовь, ты поняла?

– Всего доброго, – Рике прикрыла за собой дверь.

Есть ли у неё мальчик? В субботу уже пять дней, как они с Симоном не виделись. Больше общения!

Звонок раздался после обеда.

– Привет! Пойдёшь гулять? – голос его был нарочито весел.

– Пойду. Где встретимся?

– У твоей калитки. Я здесь.

Она быстро оделась. На улице Симон взял Рике за руку. Ребята спустились к набережной Седэльвы.

Навстречу им шла группа молодёжи в синих куртках, человек пятнадцать. Рике узнала Ингрид, старшую сестру Кирс.

– Симон! – крикнула Ингрид, поравнявшись с ними. – Как дела? Приходи завтра на дежурство, к шести вечера! – Она смерила Рике взглядом, и демонстративно отвернулась.