Кошки не всегда молчат

Однажды в ворота попыталась прорваться банда полупьяных отморозков, вооруженных мачете, но врачи и медсёстры стали живым заслоном перед входом в больницу. После этого, как ни странно, попыток нападения на делегацию КК не было. Илзе вечером краем уха услышала разговор Филиппа по телефону с кем-то из местных шишек. После этого она немного больше стала знать о нелегальных каналах поставки лекарств в развивающиеся страны.

Через неделю после начала резни на одну из машин Красного Креста напали прямо на блокпосту урандийской армии. Боевики интерахамве зарубили шестерых раненых на глазах у военных, так как Радио Тысячи холмов заявило, что везут не раненых, а скрывающихся врагов Республики. Взбешённый Фил дозвонился в Женеву. И КК выступил с заявлением, которое цитировали Би-Би-Си, Радио Франс Интернасьональ, другие СМИ. Впервые прозвучало слово «геноцид». После этого нападения на машины скорой помощи прекратились.

Урандийский Патриотический Фронт – армия хутси, двинувшись на выручку соплеменникам, быстро дошел до Тигали, и на три месяца завяз в позиционных боях. Как потом поняла Илзе, они ждали, пока туху вырежут местных хутси, чтобы под этим соусом расправиться с туху. И провести во власть своих людей, а не местных, которые стали бы мучениками в глазах всего мира. Мученики годились только мёртвыми. Все это было очень жуткой, грязной и чертовски паршивой игрой.

В середине мая Фил подошел к Илзе.

– В Мьямирамбо, километрах в пяти от нас, есть приют Хисимбы. Мне сейчас сказали, что там около четырёхсот сирот хутси и большое количество беженцев. Тамас Хисимба, содержатель приюта, даёт убежище всем, кто просит. Сможешь съездить, проверить?

Илзе кивнула.

– Возьми тогда машину Мукабе. Прикинь, что можно отвезти из продуктов и лекарств, думаю, у них там всё плохо.

– И то верно, – пробормотала Илзе.

Они с Мукабе загрузили в «лендровер» четыре мешка риса, двенадцать коробок с разными медицинскими припасами и выехали.

Пять километров тащились почти час. Их проверили на четырёх блокпостах, дважды боевики звонили по телефону, сверяясь с каким-то списком. Илзе решила прикрутить громкость безостановочно говорящего радио, но Мукабе остановил её руку:

– Если нас объявят врагами, я хочу знать это раньше них, – он кивнул на слоняющихся с мачете в руках «стражей порядка».

Метров за триста до приюта Илзе увидела странную возню в проёме ворот одного из домов.

– Останови-ка, – сказала она.

Двое чумазых детей лет десяти тащили за руки через двор грузную женщину. Её ноги волочились по траве. Илзе подошла к ним почти вплотную, прежде чем они её заметили. Мальчик выхватил нож из кармана брюк, а девочка спряталась за ним.

– Спокойно, дети, – сказала Илзе по-франкски. – Я хочу вам помочь.

Мальчик медленно убрал нож.

– Что вы можете? – хмуро спросил он.

Илзе присела и пощупала пульс женщины. Голова и платье были в крови, но сердце билось.

– Это ваша родственница?

– Наша бабушка, – ответила девочка.

– Мы отвезём вас в приют, – Илзе поднялась и помахала Мукабе. Тот медлил, делая ей непонятные знаки. Тогда она выглянула из ворот.

По улице поднималась группа интерахамве – человек пятнадцать. Один из них крикнул непристойность, и остальные засмеялись. До них оставалось метров сто пятьдесят.

– Быстро сюда! – страшным шепотом закричала Илзе, и замахала руками, спрятавшись от незваных свидетелей за стеной.

Мукабе решился, и джип задом въехал во двор.

– Помоги же! – рявкнула Илзе.

Кое-как они уложили женщину на мешки с рисом и влезли в машину. Дети примостились рядом с бабушкой. Мукабе газанул и выехал на улицу перед самым носом у боевиков. Они были буквально в сорока-пятидесяти шагах.

– Эй-эй-эй-эй! – загалдели те.

– Газу!

Водитель не заставил себя упрашивать. Через несколько секунд он был перед воротами приюта, давя на клаксон. Бойцы интерахамве трусцой приближались к ним, сердито вопя. Ворота приоткрылись, и машина въехала во двор приюта, опередив боевиков секунд на десять.

Илзе облегченно вздохнула. Дверцу с её стороны открыл высокий пожилой урандиец в очках с толстыми стёклами.

– Ничего лучше придумать не могли? – осведомился он, указывая на заднее сиденье. В ворота затарабанили.

Илзе закивала.

– Простите, очень нехорошо получилось…

– Нас всех могут убить, – прервал её мужчина. – Теперь ещё с большей вероятностью. Но простите мой чёрный юмор, я думаю, что мы всё-таки успеем пообедать.

3

– Тьоре-Тьоре-Тьоре, – бормотала Илзе, спускаясь из спальни на первый этаж дома. – Эрика Тьоре…

– Веррно! – каркнул Арахис, расхаживавший по кухонному столу.

– Завтрак? – улыбаясь, спросила Илзе.

– Оррешки! Аррахис!

– Орешки тебе… – она насыпала ворону зерна и минеральной подкормки из пакетика.

Сентябрьское воскресное утро радовало солнцем и запоздалым теплом. Илзе открыла окно в сад. Розовые занавески принялись весело играть со сквозняком. Ворон устроился на подоконнике, посматривая и в кухню, и на улицу.

Позавтракав омлетом, она включила ноутбук.