Кошки не всегда молчат

Сразу за посёлком сгоревший этнопарк чернел остатками норвегских домиков посреди белого снежного поля. Торчали обугленные брёвна и балки – всё, что уцелело после короткого боя калифатчиков с регулярной армией.

Колонна из двух машин проехала немного дальше, туда, где дорога уходила к ферме Торссона, а вдоль неё тянулось каменистое поле, обрамлённое деревьями. Из стоявших поодаль корпусов бывшей лесопилки один сгорел, и семьи из него переехали в уцелевший. Многие переселенцы вступили в ряды калифата и погибли во время боёв с армией и полицией, оставшиеся в живых сейчас ждали суда.

По неглубокому снегу, покрывавшему поле, тянулись колеи от проехавших машин. В дальнем его конце, у леса, копошились людские фигурки в жёлто-полосатых полицейских жилетах и рабочих комбинезонах. Маленький экскаватор осторожно ковырял землю ковшом.

– Давай туда, – скомандовала Лута.

– Фургон не пройдёт, – оглянулся Мадс.

– Пусть тогда ждут здесь.

Лута открыла окно, и высунулась наружу:

– Ждите здесь! – крикнула она съёмочной группе. Рагнар, бывший за рулем, показал «ОК» из сложенных колечком пальцев.

«Вольво» остановился у натянутой поперёк колеи полицейской ленты. Лута поспешила к комиссару Лекке – он курил у края ямы.

– Господин комиссар. Что тут, покажете?

– Госпожа Лайнен, – хмуро отозвался полицейский. – Да вот, всё перед вами.

В неглубокой яме среди комков липкой сырой земли ковырялись два эксперта. В жёлтых комбинезонах, уже запачканных грязью, они стояли на коленях и осторожно очищали от земли какие-то глиняные черепки. Их принимали и складывали в полиэтиленовые пакеты трое молодых полицейских.

Про бывший концлагерь шеф-редактор уже знала. Говорили, что всех погибших от рук Морских Псов зарыли здесь же в ямах, но после войны останки перевезли на городское кладбище. Из звонка Лута поняла, что во время боя с «чёрными» случайным взрывом на поле вскрыло почву, и местные жители обнаружили неизвестные могилы.

– Я думала, тут человеческие кости.

– Есть и человеческие. Вообще, сначала Торссон чьи-то рёбра нашел, из-за этого нам и позвонил. Такое ощущение, что старое захоронение, неглубокое, перемешано со свежими костями. Недавно…

– Простите, – перебила комиссара Лута, – вы сказали, Торссон?..

– Да, фермер. А вон он, смотрите, – Лекке ткнул пальцем.

Старик в патерском облачении мрачно глазел на них из-за ограды, положив на неё согнутые в локтях руки. Жилистые кулаки сжимались и разжимались. Бледное лицо Торссона, стоявшего метрах в сорока от них, его чёрное облачение и белые воротник с манжетами сливались со снегом и голыми стволами деревьев, поэтому Лута и не сразу его заметила. На девушку нахлынула волна липкой неприязни, и она отвернулась к комиссару.

– Можете взять интервью у него, пока эксперты разберутся, кого и когда здесь закопали. – Лекке вытащил пачку сигарет. – Курите?

– Спасибо, – отказалась Лута. – Я посмотрю пока, если вы не против.

– Смотрите, только за ленту не заходите.

Девушка направилась к молодым полицейским, возле которых на снегу лежали пакеты, кажется, и с костями тоже. Мадс вышел из машины и закурил вместе с комиссаром, перебрасываясь короткими фразами. Лута вспомнила свой разговор с Торссоном в церкви, когда она была там с девчонкой Тьоре, и скривилась от стыда и злости.

После проповеди Эрика смылась с внуком патера, а Лута подошла к седому священнику. Тот как раз собирал с кафедры свои вещи.

– Добрый день, – поздоровалась Лута. – Моя фамилия Лайнен, я из городских новостей. Можно с вами поговорить?

– Ну говорите, – буркнул Торссон, зыркнув на неё из-под косматых бровей.

– Слышала вашу сегодняшнюю проповедь. Очень впечатляюще. Вы правда считаете, что норвегам – я имею в виду коренных жителей, надо столь сурово относиться к вновь приехавшим, беженцам из воюющих регионов?

– А как бы вы отнеслись к залезшему в ваш дом вору? Он жрёт на кухне, гадит в спальне и пристает к вашим детям. В какое место вы бы его поцеловали?

– Я бы не стала его никуда целовать, – быстро сказала Лута. – Просто вышибла бы ему мозги бейсбольной битой.

– Вот видите, – проворчал старик, направляясь к двери за алтарём.

– Хочу только сказать, что многие в городе с вами согласны. Пусть и не так явно, но большинство горожан придерживается таких же взглядов.

– И что? Здесь я их не вижу. Будут прятаться по домам, пока не станет слишком поздно, – буркнул патер, отпирая дверь ключом.

– Вот-вот, поэтому нам и нужны такие люди, как вы. Духовный лидер, который глаголом увлекает паству за собой, на борьбу за свою веру и расу…

– На борьбу против кого? – Торссон смерил Луту подозрительным взглядом.

– Ну, мы же понимаем, что всё это не просто так делается, – увлечённо заговорила Лута. – Кому выгодны проблемы с беженцами? Кто бомбит Ближнестан, хочет раскачать ситуацию в Европе? Кто опять проявляет агрессию против свободного мира? Осси просто спрятали свое истинное лицо на тридцать лет…