Кощуна о женстве

Наг Стернин Кощуна о женстве

                                                                                      Памяти А.Н.Афанасьева

                                                                                      почтительно и благоговейно

Круг первый

1

                                                         Брызнула мать Мокошь на Сварога

                                                         живою своею водою.

                                                        И очнулся Великий Свод Небесный.

                                                                         И потянулся.

И треснули ледяные оковы Мира. С тяжким грохотом осыпалась Тьма. И воссиял Свет, и бросились наутек темные боги, и бежали они за тридевять земель в полуночные страны, туда, где черными горами взгромоздились обломки Тьмы,

                                                                              бежали,

                                                 скрежеща зубами в бессильной ярости,

ибо кончилась отныне власть их над миром вольная, безраздельная.

                             Тяжким весом своим распластал Землю Великий Свод Небесный.

                                                И сжал-обволок ее вешним своим объятием.

                                                             И согрел ее жаром своим.

И зашлась Земля в парной истоме, и раскрылась ему навстречу в жажде материнства: ну, скорей же, скорей, ибо – пришла пора.

                                            Мать Мокошь, животворная сила Мира, слава Тебе!

Нет над Тобою никого и ничего, и неодолим порыв Твой к Свету, Теплу, Весне.

                                                                            Слава Тебе.

И вспорол Сварог лоно Земли ударами молний. И залил его семенем вешних ливней.

                                                                            И взошла,

                                                                           и расцвела,

                                 и заполнила Мир буйноцветная Жизнь прекрасная, могучая.

Слава Тебе, мать Мокошь, равно щедра Ты к великим и малым мира сего, каждого одаришь Ты потомством и каждого напоишь, ибо корень Твой – Влага.

                                                                          Слава Тебе!

Земле же все равно, чье семя принять в лоно свое, ибо благословила ее Мокошь на жизнь, и не скальная Гора, не злобная Пустыня, не мерзлый Камень она, а мать-сыра Земля. И нельзя сказать ей: "Лишь сие семя прими!", не поймет, не услышит, нет ей дела до неумеренных притязаний. Перед любым семенем распахивает чрево свое.

                                                          Ибо знает она материнство,

                                               но не знает, и знать не хочет отцовства.

Слава Тебе, мать Мокошь, матери всего сущего. Трижды слава за венец творения Твоего. Дерзостно стремится человек познать непознаваемое и сотворить нерукотворное. Но трижды горе роду, который станет слишком тяжел для материнской груди Твоей.

Такое уже было в веках.

И кости родов тех, обращенные в камень, вопиют: "Се была жизнь…"

                                               Слава Тебе, Первоматерь, слава Тебе!

***

Что ни утро, прощается со своею суженой, Луною, сын Сварогов, Даждьбог. Подводит ему белых коней, впряженных в огненную колесницу, милая сестра его Заря Утренняя. С поклоном подает поводья. Целует сестру Даждьбог Сварожич, и вспыхивает она румянцем вполнеба, и машет вслед брату розовым навласным покрывалом.

                                                      Неспешно идут по небу могучие кони.

                                                       Зорок взгляд Даждьбога Сварожича.

Порядок ли на Земле? Ладно ли? Нет ли где какого невежества? И вот уже метнулся над окоемом небесным к грозовой черной туче Перун Сварожич, брат и посланец его.

                                                       Грозен меньшой брат Даждьбогов.

Радуга лук его, молнии стрелы его, гром далекозвучное слово. Но отважны и тьморожденные демоны Ночи. Отважен и могуч Великий Многоглавый Змей, сын Темной Горы, Горыныч.

                                                То огненно, то лёдно дыхание его.

                                                                            Бой! Бой!

И мечутся в тучах острые стрелы Перуновых молний, и грохочет гневный голос его, и пышут во все Небо всполохи пламени из пастей грозного Змея.

                                                                                  Бой!

А на Земле в сосновых борах, в дубравах зеленых и рощах кудрявых березовых летит на белом конепресветло-светлый юный красавец. Могуч и прекрасен он, налитый ярою силой. На льняных волосах его венок из полевых цветов.

                                                       Одесную – колосьев пук ржаных.

                                                 Ошую – пустоглазый череп оскаленный.

Весь он – весенний свет и радость и тепло.

Весь он – сила мужская напряженно-тугая, неистовая.

Весь он – буграми мышц вздутая мощь кроваворукая неукротимая, смертоносная.

                                                       Ах, Ярило,

                                                          ярый,

                                                         яркий,

                                                       яростный!

И льется кровь самцов за право оставить потомство, и склоняется к Яриле Лада, стараясь унять его ярость и направить силу его не на Смерть, а на Жизнь, в ее сладостное упоительное русло.

                                                            Весна.

                                                         Юный пыл.

Буйство горячей крови, глаза застилающей розовым туманом.

                                        И множится все живое округ него.

Ай и любит Ярило дев земных! Как пройдут Купальские праздники, как отгремит, откипит, отбушует нецеломудренное Ярилово веселие, – примечай, у коего очага родит девица беловолосого ясноглазого мальчугана. Веселого крепкого крикуна.

                                                      То-то будет муж.

                                                   Воин для боя – бояр!

                                                         Охотник.

                               И гой будет еси – силы мужской таким не занимать-стать.

                                                      Слава Тебе, мать Мокошь, слава!

А вот скользит у потаенных вод белым лебедем красавица Лада. И нет прекраснее ее на Земле и на Небе. Лада, Ладушка, белая лебедушка… Счастлива девица, коей коснулась она навласным платом своим. Как узнать ту девицу?.. А ты спроси у ветра буйного, ты спроси у ясна Месяца, ты спроси у Ворона, птицы вещей. Они покажут. Научат. Помогут найти жену, Ладой меченную.

                                                      Милы жены те.

                                              Спокойноглазы и улыбчаты.

                                              И чрево плодоносно у них.

                                                  И дети их ласковы.

И все-то у них ладится, и в семье лад и покой, и сами ладные…

Ох, Ладушка-Лада, лапонька ясноглазая.

И нет от тебя горя, и нет буйных страстей пламенных испепеляющих, пожирающих.

                                                Ласка… покой… счастье…

                                        Покойная пышная славянская красота.

                                                Теплы весенние сумерки.

                                                   Душны ночи летние.

                                                             Истома…

                                                 Короткое счастье девичье.

                                                         Благослови, мати,

                                                       Ой, мати Лада, мати…"