Кощеевич и Смерть

Хотел бы Лис и о себе сказать то же самое. Пока ему приходилось довольствоваться мыслью, что Май наверняка уже вывел всех из Волколачьего Клыка и потеря одного замка ударит по ним не так сильно, как рассчитывают дивьи.

Хорошо, что Лада будет на стене. Значит, не придётся долго продираться через защиту, опутавшую Светелград. В прошлый раз им с Вертоплясом здорово досталось, теперь они стали умнее, безоглядно не полезут. Княжич вспомнил золотую паутину, сплошь состоявшую из смертоносных нитей. Был бы не вороной, сглотнул бы. А так только сдавленно каркнул. Кхе.

Щурясь, он смотрел на огонь. Раньше это успокаивало, но сейчас его бы даже сон-трава не успокоила. Время тянулось слишком медленно. Наверное, это был самый длинный закат в его жизни…

Наконец солнечный диск скрылся за густыми ветвями, в лесу начали сгущаться сумерки, и Лис, махнув крылом, скомандовал:

— Полетели!

Его верные птички чёрной тучей взмыли в воздух. Кого тут только не было: и горлицы, и сороки, и сойки. Даже один горный орёл — все пришли на помощь.

Княжич летел выше всех, и угольки в глиняных плошках сияли под ним, словно звёзды. Снизу же, наоборот, ничего не было видно. Подумаешь, стая летит.

Он на мгновение зажмурился, когда первые пернатые лазутчики перелетели стену. Боялся — вдруг их выбросит, сожжёт и всё окажется зря? Но защита Лады работала только против зловредных чар, а чар никаких и не было. Только огонь.

Деревянные и соломенные крыши вспыхнули сразу в нескольких местах, расцветая яркими сполохами. Запахло гарью. Послышались крики, ругательства, топот ног. Некоторые птички сами догадались и развернулись на второй заход за угольками. Но таких было немного. Большинство, сделав дело, отправились восвояси к родным навьим степям. Их можно было понять. Лис сейчас тоже больше всего на свете хотел бы оказаться дома. И не думать о дивьих кознях, а просто есть свой ужин, петь песенки…

Однажды такой вечер — спокойный и мирный — непременно настанет. Но ради этого сегодня стоило потрудиться.

Он сунулся между защитными нитями и тотчас же отскочил обратно. Проклятье! Пока он спал, Лада усовершенствовала чары. Теперь паутина ещё и двигалась.

— Вер-ртопляс, помоги, — Лис решил, что будет лучше дать вещуну волю, как тогда в саду. Пусть машет крыльями, лавирует, а он будет смотреть в оба.

Пару раз они чуть не попались. Лис даже успел услышать, как нить слабо потрескивала, приближаясь к хвосту. Но, к счастью, Вертопляс уклонился. Вот молодец! Надо будет поднести ему отборных орешков, когда они вернутся. Именно «когда», не «если».

И тут княжич увидел Защитницу. Та стояла на башенке, парчовые юбки её сарафана колыхал холодный ночной ветер, шею и плечи обнимал пуховый платок.

Напротив Лады стоял её муж Истимир, они касались ладоней друг друга. И в их руках росло что-то яркое, сияющее, золотое. В другое время Лис залюбовался бы: настолько филигранно были выполнены эти чары. Но сейчас он понимал: медлить нельзя. Уже через мгновение может стать слишком поздно. И плевать, что на стенах выстроились лучники. Плевать, что свистят стрелы. Надо действовать!

Рядом упала подстреленная утица. Быстро же вояки сообразили, откуда пришла огненная беда.

Недолго думая, Лис налетел на Ладу, вцепился когтями ей в волосы и ударил крепким клювом прямо в темечко. Все вороны так делают, когда хотят защитить родное гнездо. Защитница вскрикнула, замахала руками. А Истимир ударил его наотмашь. И попал. У Лиса потемнело в глазах, но он ещё яростнее вцепился коготками в волосы. Бил клювом, уже не глядя куда. Во рту стало солоно: то ли от своей крови, то ли от чужой — не разберёшь. Но чары он сбил: золотая сфера притухла. Впрочем, не до конца.

— Истимир, подхвати! — крикнула Защитница, одновременно с этим сплетая новое заклятие.

Золотая паутина потянулась к Лису, липкая нить выбросилась вперёд, словно лассо. Он успел увернуться от одной, второй, третьей… А потом нити начали сплетаться в сеть, загоняя мечущегося Вертопляса в силки.

Проклятая сфера между ладоней Истимира вновь разгорелась. Муж Защитницы вряд ли был хорошим чародеем, но этого и не требовалось. Бывают такие люди-сосуды. Сами неумехи и никогда не научатся хорошо колдовать, но магия в них искрит, плещется. И если рядом есть хороший колдун, он добавит чужую силу к своей — и тогда держись, всё живое. Истимир и был таким сосудом — одним из секретов могущества Лады. Нет, она и сама была хороша. Но вместе они были непобедимы. Жаль, Лис понял это слишком поздно.

С неба упало несколько снежинок. Значит, зима была не за горами: Вьюговей слово держал. И почти отчаявшийся княжич вспомнил слова ветерка — про дар. Про возможность дать отпор врагам. Но получится ли это сделать в теле вороны? И не повредит ли заклинание Вертоплясу?

Раздумывать было некогда. Увернувшись от очередной хищной нити, он из последних сил вцепился в косы Защитницы и пропел (ну, насколько можно было назвать пением хриплое карканье):

«Велика в душе тоска, значит, месть моя близка. Что вр-рагов сегодня ждёт? Холод смер-рти, сер-рдца лёд!»