Корректировка

— Точно! Шпион. Агент ноль-ноль семь, по кличке Жопа! — я засмеялся и процитировал Высоцкого:

«Опасаясь контрразведки, избегая жизни светской,
Под английским псевдонимом „мистер Джон Ланкастер Пек“
Вечно в кожаных перчатках, чтоб не делать отпечатков,
Жил в гостинице „Советской“ несоветский человек»

Произнес я это нарочито небрежным тоном, а сам подумал, ведь Генка прав, я и впрямь шпион. Меня забросить, забросили, а подготовить забыли, вот и палюсь на ходу. Оказывается, дружок-то мой, только с виду лопух и раздолбай, ты глянь, какую аналитическую работу провел. А ведь как не крути, без помощника мне в этом мире не обойтись, и кто как не Генка годится на эту роль. Значит судьба.

«Но работать без подручных, может трудно, может скучно,
Враг подумал, враг был дока, написал фиктивный чек,
И где-то в дебрях ресторана, гражданина Епифана
Сбил с пути и с панталыку несоветский человек».

— Знаешь, что, Геша, — сказал я, честно глядя ему в глаза, — то, что ты сейчас прогнал не такая уж и чушь. Есть в этом рациональное зерно. Только я не американский шпион, это было бы слишком банально, хотя действительно не отсюда.

— А откуда? — выдохнул Генка.

— Я тебе обязательно все расскажу, но только завтра. Хорошо?

— Почему не сегодня?

— Потому что сегодня ты мне, не поверишь.

— А завтра поверю? — Генка с сомнение поскреб лохматую макушку.

— Будь спокоен, — кивнул я, — предъявлю такие доказательства, что хочешь, не хочешь, а поверить придется! А сейчас извини, мне домой надо.

Надо так надо, Генка не возражал, но так просто отпустить меня не захотел. С ума, что ли сошел? — говорил он, отметая мои возражения, — одному по ночи таскаться, в Обноре хулиганья развелось, мама дорогая! Удивительно, что в прошлый раз без приключений добрался! — и обнадежил. — Да ты не ссы, домчу с ветерком!

Старенький «чезет» стоял в углу Толянова гаража укрытый рогожей. Ухватив за крутой руль, Генка, под одобрительные возгласы парней, вывел его во двор.

— Дедово наследство, — гордо сказал он, забираясь в седло. — Старый, как говно мамонта! Его, наверное, немцы бросили при отступлении, а дедуля подобрал. Он мастак был всякую рухлядь в дом тащить, говорил: дары природы. Сколько себя помню, так и стоял этот аппарат в сарае, деталей каких-то не хватало. А Толян, прикинь, подшаманил, теперь гоняет, как новенький. Золотые руки у человека!

Мотоцикл и впрямь завелся почти сразу, взревел, отплевываясь дымом.

Я уселся на заднее сидение. Держаться было не за что пришлось обхватить Генку. Мы бодро стартанули и ускоряясь пронеслись по «гараж-стрит», вылетели на шоссе. Там уж Генка дал жару — разогнались под сотню. Тут откуда-то выскочил ментовский уазик. Погнался за нами, включил сирену.

— Хуйня-война! — вопил Генка. — Главное, маневры! Не ссы, Феля, щас до кварталов доберёмся и затеряемся.

Так и вышло. Достигнув кварталов пятиэтажек, свернули в проулки, и менты вскоре отстали во дворах.

Снизив скорость, мы крались по ночному Обнорску — если не газовать, «чезет» был на удивление тих. Так и добрались до моего дома.

— Жду доказательств! — сказал на прощание Генка.

Он утрещал прочь, а я поднялся в квартиру.

* * *

Только разделся, готовясь шагнуть в портал, как в дверь еле слышно постучали. Я бы даже сказал: поскреблись. Матерясь про себя (кого там черти несут?), подошел к двери и глянул в глазок. На площадке стояла Женька.

— Феликс, — тихонько спросила она, очевидно услышав шуршание за дверью, — ты дома?

По-хорошему, следовало бесшумно отойти от двери и смыться в портал. Но вместо этого я щелкнул замком и высунул голову наружу.

— Ты чего, Жень? Чего-то хотела?

Девчонка приложила пальчик к губам, тихо, мол.

— Хотела, — сказала шепотом, — тебя увидеть… не пригласишь войти?

— Ой, извини… я просто не одет… сейчас штаны надену! Заходи… — с этими словами, метнулся в зал и стал лихорадочно натягивать джинсы. Штаны, как и следует ожидать в таких случаях, ожесточенно сопротивлялись, а Женька и не думала ждать в коридоре.

— Да не торопись ты так, — усмехнулась она из прохода, — Думаешь, я парней без штанов не видела? У меня же старший брат твой ровесник. Забыл?

— Не знаю, кого ты там не видела, — буркнул я, наконец, справившись со штанинами и застегнув молнию, — а подглядывать не хорошо!

— Больно надо, подглядывать за тобой. А ты чего разделся-то спать что ли собрался? Ещё ж десяти нет.

— Да не… какой спать, жарко просто… — я глянул на нее и засмотрелся. Облитая последним солнечным лучом, заглянувшим в окошко, девушка словно светилась. Короткое платье больше похожее на мужскую майку и очень много голого — плеч, рук и ног. К тому же она была ещё и босой, что добавляло наивного эротизма.