Королевы бандитов

– Эй! – возмутилась Фарах. – Ты притащила меня сюда, чтобы оскорблять? У меня, вообще-то, и свои дела есть, знаешь ли.

– Твои уродские платья могут подождать. У нас тут миссия спасения еще не выполнена.

– У тебя что, проблемы? – проворчала Фарах.

Проблем у Салони было достаточно – и Рамеш, и Гита, и она сама.

– Ты! – выпалила она. – Ты моя проблема! Ты неблагодарная тварь! Ты заманила Гиту в ловушку и шантажировала ее!

– Я просто пыталась себя защитить. Ну, поступила неправильно разок. Но я ведь уже отыграла назад, и теперь все нормально.

– Это у тебя все нормально! Гита в заднице по макушку, а ты такая эгоистка, что отказываешься ей помочь!

– Это я-то эгоистка? Тогда ты вообще психованная! Ты с ней годами не разговаривала, а потом, когда у нее вроде бы все наладилось – опять появилась подруга и вернулся Рамеш, ты хочешь все испортить, чтобы ею ни с кем не делиться!

– Слушай, я знаю эту женщину сколько себя помню. – Салони ткнула себя пальцем в грудь: – Я ей почти родня! – И тот же палец нацелила на Фарах: – А ты ей даже не подруга. Ты вообще не бонобо!

Фарах оттолкнула палец Салони.

– Да вы все свихнулись на этих обезьянах, что ли? – выпалила она и неистово задышала, раздувая ноздри и забормотав привычную мантру, чтобы успокоиться: – Кабадди, кабадди, кабадди…

Салони свирепо выпучила на нее глаза:

– О, зат…

– Если ты еще раз скажешь мне заткнуться, я тебе рот зашью! Может, заодно и похудеешь тогда!

– Ах ты…

Тут обе мгновенно замолчали, как дети в присутствии учителя, потому что Гита открыла дверь. В руках у нее была шкатулка для украшений.

– Заходите в дом обе, пока вы тут до смерти не передрались, – велела она.

Они остановились посреди комнаты, между кроватью Гиты и чарпоем Рамеша. Салони хотелось спросить, спит ли Гита с ним, но в присутствии Фарах та вряд ли ответила бы. И с чего она решила, что притащить сюда Фарах – хорошая идея?..

– Знаю, вы не понимаете, почему я его приняла, – сказала Гита, садясь на кровать и открывая шкатулку. – Но это мой выбор. Мы не вместе, ничего такого, я просто дала ему возможность искупить вину. Мне казалось, вы обе знаете, что такое второй шанс. – Салони проигнорировала язвительную ухмылку Фарах. – А если передумаю, – продолжила Гита, – я всегда могу обратиться за разводом в панчаят.

– Ты серьезно?.. – начала Салони, но вдруг заметила ошарашенное выражение лица Гиты. – Что такое?

– Здесь было больше… Мне так казалось…

– Чего больше? Ты о чем?

– У меня было девятнадцать тысяч рупий здесь, в этой шкатулке. А теперь меньше семи.

– Ох ты ж бляха, сукин сын… – Салони сжала кулаки. Однако подумала, что если это поможет наконец прочистить Гите мозги, можно будет лишь порадоваться тому, что остолоп Рамеш действует так топорно.

– Нет-нет, он не мог, – сказала Гита. – Наверное, я неправильно посчитала…

На сей раз, к удивлению Салони, заговорила Фарах:

– Окей, когда речь шла о дешевой мелодраме, которую вы тут с Рамешем разыгрывали, чтобы разжечь угасшие чувства и все такое, было даже забавно. Но вот это уже слишком. Ты угрожала убить меня за то, что я просто попросила у тебя денег – окей, ладно, чуть-чуть пошантажировала, если тебе нужно точное определение. Но все равно ведь попросила, словами! А этот говнюк стырил их у тебя. Пусть убирается нахрен.

– Но как он мог узнать, где я храню деньги?!

– Я тебя умоляю, – фыркнула Салони и принялась расхаживать туда-сюда по комнате. По пути она пнула ногой чарпой Чута и охнула от боли в большом пальце. – Ты думаешь, что шкатулка для украшений – это самый тайный тайник в мире? Да любой кретин догадался бы. Вот он, собственно, и догадался. Рамеш с самого первого дня вел себя, как загребущая тварь. Надо было мне сразу всё тебе рассказать. Я дала клятву твоим родителям, но надо было ее нарушить. Они не хотели для тебя такой собачьей жизни.

– О чем ты говоришь?..

Салони расправила плечи:

– Раз уж пошла такая пьянка, мне надо выпить. Где бутылка, которую тебе принес Карем?

– Там, в ящике, – вяло махнула рукой Гита. – Может, Рамеш взял деньги на новую трость?

– Да, а я, может, успею похудеть до Дивали. – Салони взглянула на Фарах: – Ты будешь?

Фарах отвергла эту перспективу со всем возможным высокомерием и здравым смыслом:

– Я не пью. К тому же у нас скоро встреча с Варунбхаем, ты не забыла?

– Это не тхарра, а настоящий ром.

– О, – воспряла духом Фарах. – Тогда буду.

Салони, не теряя времени, достала стаканы, отвинтила с бутылки крышку, сделала маленький глоток – и закашлялась.

– Это, – с отвращением выдавила она, – вода.

– Что? – Гита протянула руку за бутылкой, понюхала и выдохнула: – Вот дерьмо…

Фарах захихикала:

– Старый трюк! Кто-то просто решил не заморачиваться.

– Послушайте! – запинаясь, выговорила Гита. – Но этого просто не может быть! Я за ним наблюдаю – он всегда трезвый. А когда он нашел бутылку, сказал…

– Проснись, Гита! – рявкнула Фарах и для пущего эффекта несколько раз быстро хлопнула в ладоши. – Он алкаш и вор. Такой же, как Самир. Вопрос сейчас в том, что ты собираешься с этим делать.