Королевства Доблести

- Собственно, так мы и узнали о том, что Оттманн пропал. Мы пытались разыскать его и выпытать природу охранных чар, чтобы нанятые родителями маги могли обратить их действие. Заодно мы хотели узнать, почему он оставил дверь соблазнительно незапертой. Мальчики поступили неправильно, зайдя в магазин – но их буквально пригласили к этому.

- Один из тех стражников, которым мы выдали описание Оттманна, оказался также одним из первых, кто посетил сады этим утром. Именно поэтому жертву опознали так быстро, - Стралана указал на стражника, стоявшего в стороне от остальных. – Я попросил парня подождать, пока ты здесь закончишь, на тот случай, если ты захочешь с ним переговорить.

Когда Мирмин помотала головой, министр пожал плечами и продолжил:

- Я послал двух наших лучших чародеев – вместе с несколькими следователями - к лавке Оттманна сразу же, как только мы опознали тело. Вскоре к ним подошла Эльхазира. Она засыпала их вопросами, и, узнав о том, что Оттманн мёртв, казалась преисполненной неподдельной печалью. Женщина рассказала агентам всё, что нам нужно было знать – а именно, что Оттманн специализировался на дорогостоящих артефактах, магических и не очень. Попасть в магазин можно было только заранее назначив встречу. Эльхазира отсылала к нему тех из своих клиентов, кто понимал, чего они хотят и кого не удавалось провести безудержной болтовнёй. Взамен, Оттманн отчислял ей неплохие комиссионные.

- Этот купец был магом? – тихо поинтересовалась Мирмин.

- Похоже, никто не знает.

- Но ведь он имел дело с предметами силы. Готова поспорить, что, если он не был так уж подкован в Искусстве, то тесно сотрудничал с кем-то сведущим. И этот человек может оказаться тем, кто нейтрализовал стражу, смёл охраняющие сады заклятья и расправился с Оттманном.

Стралана кивнул.

- Могло бы иметь смысл, но Эльхазира не упоминала о партнере. Всё выглядело так, будто Оттманн управлял торговлей в одиночку.

- Она лжёт или введена в заблуждение. Что она рассказала твоим людям о его личных привычках?

- Только то, что он держит их в секрете. Между ними были лишь профессиональные отношения, ничего больше.

Мирмин подумала над этим.

- Я не хочу, чтобы кто-либо входил в лавку Оттманна до той поры, пока я не закончу с этой проклятой утренней делегацией. Потом я присоединюсь к своим людям на месте. А, и ещё я хочу пообщаться с Эльхазирой лично.

Бледнокожий мужчина терпеливо ждал следующего приказа.

- Эвон, мне нужно заглянуть в беседку. Будет лучше, если сделаю это одна.

- Конечно, но…

Мирмин холодно уставилась на министра.

- Но что?

- Ничего, миледи, - пробормотал он. Уважительно опустив взгляд, Стралана покинул её и присоединился к своим подопечным.

Мирмин в одиночестве шагала через сад, пока перед ней не возникла изящно украшенная беседка. В дальней стене было вырезано изображение феникса, символа её последнего мужа. Она вспомнила погребальный костёр и пустую, глупую надежду, которую она лелеяла - на то, что он воскреснет из своего собственного пепла. И он воскрес, но лишь в глубине её сердца, там, где частица его останется навеки.

Шок быстро вытеснил все эти печальные мысли из головы Мирмин. Всюду на стенах беседки была кровь, запятнавшая и феникса Хэйверстрома. Кто бы ни был убийцей Оттманна, он оставил тело торговца в садах в качестве послания для неё. Больше для такого бессмысленного вандализма оправданий не могло быть.

Гнев поднялся внутри женщины с новой силой. После смерти мужа она столкнулась со множеством сложностей в управлении городом, проблем, которые ей тяжело было вынести. Она нуждалась в таком месте, куда можно было бы сбежать, месте, где она всегда будет чувствовать себя в безопасности. Сады – и эта беседка в частности – были её святилищем. Стоя здесь, Мирмин всегда могла вновь испытать ту радость, любовь и уют, которые она находила в объятьях мужа.

Картины из прошлого потоком хлынули в её голову. Она вспомнила утро дня, наступившего после попытки захватчиков взять город. Хэйверстрома ранили, и целители назвали чудом то, что он выжил. Женщина будто наяву услышала его голос, когда он поднял кулак в металлической перчатке и выругался в адрес врагов, обещая, что они сполна познают мрачное чудо его отмщения. Теперь и она должна показать такое же чудо.

Мирмин закричала от ярости – крик воина, жаждущего мести. Когда она вновь обрела над собой контроль, она коснулась стены, ища поддержки. В этой беседке её муж сделал предложение; в этой прохладной тени они первый раз поцеловались…

Зрелище произошедшего пробуждало в Мирмин желание и самой пустить чью-то кровь. Изо всех сил стараясь заглушить тёмные мысли, она шла прочь от беседки, пока не наткнулась на кучку своих людей – а затем приказала троим из них снять нагрудники и отдать ей их стёганые дублеты. Они подчинились, не колеблясь.