Королевский маскарад

Лоэль бежал на север унылыми пустынными холмами вдоль восточной границы королевства Рониг. Здесь селились неохотно и редко. Главные торговые пути далеко, рядом старые неприветливые горы, земля скудна, климат прохладный. Знакомый принцу южный Рониг – усадьбы и дворцы знати, аккуратные города и ухоженные дороги – ничуть не походил на свою дикую и безлюдную окраину. Монотонность дней лишала всякого смысла их счет. Каждый новый холм со своей вершины открывал обзор на череду таких же серо-серебряных, полынно-пыльных горбов. Кое-где рельеф разнообразили невысокие и редкие рощицы, обозначая русла ручьев, метя пересыхающие к середине лета озера – следы весеннего схода снега.

Издали, от горизонта, медленно наплывали горы гномьего кряжа, здесь нежилые и мрачные. Лоэль нырял в новую низину, поднимался по склону – и снова бежал под гору. Время застыло, потеряло смысл. И принцу уже через неделю стало казаться, что безмерно давно – или вчера? – так же бежал здесь, без дороги, следопыт эльфов. Он намечал и проверял тропу для отступающих, уходящих из сожженной долины Рэлло родичей, для людей и гномов, вынужденных покинуть свои дома и пещеры. Видел тот следопыт такие же холмы – пустые, продуваемые ветром, неуютные, – негодные для устройства обороны. Лоэль стал чаще озираться, пристально всматриваться в горизонт, примечать удобные места водопоя и ночлегов. Он вживался – примерял на себя роль древнего следопыта. И пытался ощутить, каково это – навсегда уходить из любимой долины. По спине пробегал озноб от одной мысли, что мамин трактир – или дом того следопыта – лежит старыми холодными углями пепелища. Что пещеры Иллора – или иного города гномов – разрушены, пусты и заброшены. Нет больше дома. Есть только осень и бесконечные холмы, вселяющие в душу отчаяние.

Принц не стал пережидать дождь, принесенный с севера шальным облаком, преодолевшим горы гномьего кряжа.

Тогда была именно осень, конец второго ее месяца, – он знал точно из воспоминаний отца и Эриль. Тогда было сыро и слякотно. Осень заплакала рано, и степь раскисла, осложняя движение повозок. Их бросали прямо здесь, завязшие по самые оси, и шли дальше пешком. Старались торопиться насколько возможно. Беженцев сопровождали два отряда спасателей из числа подгорных гномов. Отец помнил их очень хорошо. Потому что спасатели у гномов – всегда лучшие и уважаемые. Этих вел двоюродный брат короля тех незапамятных времен, и звали его Мырв. Был он знахарем, понимал горы и выбрал ущелье на перевале, годное для обороны. Там он и его гномы остались, готовя завалы, дождались идущих последними, прикрывающих тыл, магов и следопытов.

Орильр-а-Тэи (тогда его еще звали Лильор, имя он сменил позже, не желая по сто раз на день выслушивать вопросы о древней войне) шел здесь одним из последних. Под проливным холодным дождем, который северный ветер уже на куртке превращает в ледяную коросту, лишающую тело остатков тепла и сил. Отец был храном королевы, то есть одним из лучших воинов, несмотря на молодость. И в этом отступлении он и его следопыты не давали самым расторопным конникам и магам из армии демонов обойти заслоны стороной и добраться до слабых.

Как они справились тогда? Лоэль бежал и мрачно прикидывал, насколько он, как воин, слабее отца. Говорят, храны рождались в семьях, согласившихся на опасный опыт магов. Они были сильнее, быстрее и выносливее большинства эльфов. А еще – злее и холоднее в бою. Их создали для той войны, и война уверенно опознала и забрала всех своих «детей». Кроме Орильра. Мама как-то сказала сыну: король выжил, потому что смерть не нашла в его душе отклика. Ни злобы, ни черной ярости, ни упоения боем, подобного безумию. Храны считали войну своим призванием, а отец – лишь тяжелым и необходимым долгом. «Если Виоль был таким же, его душа не должна умереть», – подумал принц.

Потому что все, кто не сберег хоть искру тепла и мира, оставили свою последнюю надежду выжить здесь, на равнинах Ронига. Застудили ее в холоде первых снегов. Раздавили тележными колесами, пытаясь пробраться через месиво жидкой грязи, хрустящей поутру корочками наледи.

Принц передернул плечами, с болью и недоумением сознавая – эту дорогу прошла и Эриль, такая тоненькая и хрупкая. Уже тогда – взрослый маг и опытный боец. Она тоже была в охране королевы и тоже шла с последними отрядами.