Королева тьмы

И вот что она предприняла. Оставив Сашу караулить Габриля, Лорелея вместе с Лео направилась в сравнительно крупный город Норденберг, где имелась аптека. Там Лорелея рассчитывала добыть нужное Габрилю снадобье. Она пошла бы одна, да Лео не пустил. Лорелею видели солдаты в гарнизоне; ее могли схватить, и кто, как не родной брат, защитит будущую королеву Рэйвенспира? Восточная часть Фалькрейнских гор находилась во владениях лорда Киффена, даром что само поместье было близ Норденберга. Если уж в Норденберге нет лекарств – их нет нигде, рассуждала Лорелея.

Лео вообще рвался пойти один, сестра насилу его отговорила. Действительно, Лео ведь тоже ищут, и что он станет делать, если будет схвачен? Обаяние и отвага – отличные качества, но мало помогают против вооруженных ищеек. Вдобавок Лео мог опознать какой-нибудь крестьянин и в помрачении голодного рассудка отдать его королеве в обмен на мешок муки.

Нет, Лорелея не отпустит Лео одного. Она за него в ответе с той минуты, когда отец соединил руки своих детей и велел Лорелее беречь брата. Девять лет прошло, но это ничего не меняет – Лорелея исполнит последнюю волю отца.

***

Они пустились в путь на рассвете и достигли Норденберга на следующий день. Солнце приближалось к высшей точке, когда впереди замаячили аккуратненькие домики. Плотно пригнанные друг к другу, домики частично жались к отрогам, частично лепились, не ломая рядов, на горном склоне. Единственная сравнительно широкая улица разделяла город пополам; на ней-то и сконцентрировались мастерские, лавки, конторы, трактиры.

Аптека находилась в переулке, мощенном булыжником. Местами камни расшатались, разломы поросли бурьяном. Не доходя до Норденберга, Лорелея и Лео переоделись в крестьянскую одежду, низко надвинули шапки на глаза и только тогда вступили в город. Лорелея была настолько поглощена мыслями о лекарстве, что поначалу не обратила внимания на неестественную тишину. Лишь когда они с Лео миновали первый квартал главной улицы, Лорелея насторожилась.

По спине пробежал холодок. Лорелея схватила Лео за руку, заставила остановиться. Улицы были пустынны, словно все жители внезапно покинули Норденберг.

Лорелея напрягла внимание.

– Куда они все подевались? – прошептал Лео.

– Что-то здесь неладно.

Время было обеденное; может, горожане просто разошлись по домам и сидят за столами? Или их всех созвала к своему дому леди Киффен?

– Давай я на крышу залезу, – предложил Лео. – Сверху лучше видно.

– Полезай. А я пойду в аптеку. Если что – свистнешь. Без лекарства мы не уйдем.

Про себя Лорелея думала: если аптекарь тоже пропал, она возьмет лекарство и оставит нож в качестве платы. Не может она сейчас ждать возвращения горожан. Жизнь Габриля висит на волоске.

Лео ловко забрался на крышу ближайшего дома и тоже направился к аптеке, только поверху, напрягая зрение и слух, силясь обнаружить опасность прежде, чем будет слишком поздно.

Лорелея успела свернуть в нужный переулок, когда воздух дрогнул от тихого свиста. Лео, как всегда успешно, подражал канарейке. Лорелея обернулась на свист – и застыла.

Напротив булочной стояла карета с королевским гербом. Поодаль толпились горожане. Каждый из них с аппетитом ел красное, глянцевое яблоко, не сводя глаз с кареты.

Возле кареты, рядом с королевой Ириной, сидел на земле красно-золотой дракон.

***

Лорелею отделяли от булочной несколько ярдов; позади нее были конюшни. При виде Ирины в горле у девушки пересохло, сердце забилось тяжело и глухо, колени задрожали. Магическая сила завибрировала в крови. На мгновение Лорелею ослепил гнев, молнией пронзил всё тело. Она снова видела хохочущую Ирину, видела, как рушатся колонный зал и своды замка, а прочь от поверженного короля скользит с шипением огромный змей.

Лорелея сцепила руки. В ушах у нее звучал отцовский голос: «Береги брата».

Она должна беречь Лео.

Значит, нельзя прямо сейчас вступать в схватку с Ириной. Нельзя этого делать, ведь план не продуман до последней детали, и Лео может погибнуть. Лорелея хорошо усвоила урок девятилетней давности; второй раз она не сглупит. Мысль о том, что она может потерять Лео, вывела ее из ступора. Девушка шагнула назад и попыталась справиться с налетевшим ужасом. Ибо ужас лишает человека способности соображать, ужас толкает на фатальные ошибки.

Лорелея перевела взгляд на дракона, сидевшего смирно, как изваяние, и немигающими глазами озиравшего толпу. Неужели дракон – союзник Ирины? Или он – ее раб?

Лорелея отступила еще на шаг. Зря, выходит, она спасала драконитов от обезумевшей толпы? Увы, так и есть; но сделанного не воротишь. Остается одно – бежать, скрываться вместе с Лео, вытащить его живым из Норденберга, – но не прежде, чем она добудет лекарство для Габриля.

Ирина тем временем обратилась к горожанам:

– Кто ваша истинная государыня?

В голосе слышался беспощадный металл. Неужели говорить так могла та же самая женщина, что девять лет назад ласкала Лорелею и Лео?

– Ирина – наша государыня! – отозвались горожане. Их голоса звучали в унисон, как в слаженном хоре, и Лорелею пробрал озноб.