Королева Шутника

– Ты не находишь, что с прошлого года многое изменилось? – сказала она. Ее Дар сиял в Зрении Али, хотя по сравнению с огнем Окобу он напоминал просто горячую золу. Нуритин продолжила: – Я объяснила все тем, кого ты послала вперед, – тут она кивнула на Чинаол, – и они поняли, что теперь все будет по-другому. – Она посмотрела на Сарэй. – Встань-ка и повернись, девочка.

Сарэй с недовольной гримасой повиновалась. Нуритин осмотрела ее так, как осматривала бы лошадь, и с удовлетворением произнесла:

– Вам надо будет переодеться в другие платья. Улазим проводит швей к вашим комнатам во время обеда. Ты там похудела, тебе это идет.

– Тетя! – воскликнула Сарэй, ее щеки вспыхнули.

– И потом, в черном у тебя какой-то болезненный вид, – добавила Нуритин с издевкой.

Али склонила голову, стараясь скрыть усмешку.

– Довасари, – продолжила Нуритин с улыбкой на тонких губах, – черный – не твой цвет, моя милая.

– Мы носим траур, тетя, – объяснила Дов.

– Это первое, что надо изменить, – решительно сказала Нуритин. – Ее королевское высочество, принцесса-регент решила пять месяцев назад, что носить траур – значит выражать непочтение Черному богу, который забирает наших мертвых в Божественные государства. Она запретила двору носить полный траур по Орону и Хазарину. Единственный знак траура, разрешенный придворному, – черная нарукавная повязка. Допустимы также черные вышивки. Никаких черных платьев! Никаких черных туник! Мы должны носить другие цвета и радоваться упокоению мертвых.

– Наверное, Имаджан ужасно выглядит в черном, – колко заметила Сарэй.

Нуритин кивнула.

– Естественно. Но это – королевский приказ, с печатью короля. Вам не следует носить траур при дворе или в других местах, где вы можете встретить регентов. Думается, они будут расценивать траур как неповиновение.

– Тетя, – спокойно произнесла Виннамин. Все обернулись к ней. Герцогиня стояла, скрестив руки на груди. – Вы сказали, что приготовили для нас наряды и позвали швей. И еще…

Она указала на два открытых сундука. Каждый из них был заполнен деньгами, сверху лежали несколько пергаментов. Али напрягла Зрение и прочла первый. Это было письмо о кредите, адресованное герцогине. В другом сундуке, меньшего размера, с гербом Фонфала, семьи Виннамин, лежали драгоценности: золотые цепи, ожерелья, серьги, нити цветного жемчуга. Большинство были старинными, в потускневшей оправе.

– Это послала семья Фонфала, – объяснил Улазим. – Они позволили нам продать камни, но мы решили дождаться вас и выслушать ваше решение.

– А слуги? – спросила Виннамин, по-прежнему глядя на Нуритин. – Они откуда?

Улазим вежливо откашлялся. Все взгляды обратились на него.

– Многие новые слуги прибыли от барона Темайда, дедушки леди Сарэй и леди Дов. Их полностью оплачивает семья Темайда, – он спокойно выдержал изумленный взгляд Виннамин. – Таков обычай в знатных семьях рэка, ваша светлость. Когда девушка из рода Темайда достигает шестнадцатилетия, она получает свой собственный штат прислуги. Брак значит очень многое у благородных рэка. Они хотят, чтобы их дочери привыкали…

– Очень разумно, – Нуритин одобрительно кивнула головой. Виннамин медленно села.

– Ваша светлость, вы были лучшей подругой леди Саругани, – добавила Чинаол, говоря о матери Дов и Сарэй, – и вы должны помнить эту традицию.

– Они не смогли сделать это в прошлом году, поэтому выполнили свою обязанность в этом, – сказал Улазим. – Барон очень сожалеет, что не сможет в течение некоторого времени прибыть в город. Он очень хотел бы побеседовать с вами лично, но в любом случае он знает, что вы будете хорошо обращаться с его внучками.

«Значит, в прошлом году они просто боялись помогать Балитангам, да и в этом году барон не хочет привлекать лишнего внимания, – подумала Али. – Кто может обвинить их? Не хотела бы я принадлежать к благородным рэка. Это то же самое, что жить с ножом у горла. И Улазим не вправе сказать ее светлости о том, что Темайда знают, что Сарэй скоро может стать королевой. Они несли кровь Хаймингов в течение трех столетий, передали ее Саругани, а затем Сарэй и Дов».

Али незаметно махнула рукой Фесгао, безмолвно спрашивая: эти люди проверены? Ее команда занималась этим, но Али была слишком осторожна.

Фесгао кивнул: все проверено. Али расслабилась. Улазим должен быть дважды уверен, что среди слуг Балитангов подозрительных нет.

– Я не могу принять это, – сказала герцогиня. Она была бледна. – Ведь я не смогу возместить.

– Не глупите, Виннамин, – категорически заявила Нуритин.

Герцогиня нахмурилась. Ее подбородок дрожал.