Королева отступает последней

Увы, я никогда не умела падать в обморок, как большинство шиари. Да и понимала, что из обморока меня всё равно достанут, вернут в молельню и обряд всё-таки проведут. По выражению лица генерала было ясно: от задуманного он не откажется. Пойдёт до конца, каким бы ни был этот конец.

— Намиловались? Можем начинать?

Вскоре стало ясно, зачем Вейнанд потащил с собой Эйо. Уроженка Креоры, она на обрядах своего народа собаку съела и знала лучше всякого жреца, как проводить связующий ритуал.

— Если случится что-то плохое... — с тревогой начала я.

— Мы сразу об этом узнаем, — неожиданно серьёзно ответила чаровница. И тут же ободряюще улыбнулась: — Не дрейфь, Ноэро. Перед тобой не хлюпик-маг, а чаровик с сильным даром. Его сила под стать твоей, девочка. Главное, верь в него.

Я подняла на Вейнанда взгляд и больше не сводила с него глаз. Ребята остались у входа в молельню — немые свидетели происходящего между нами таинства.

Взгляд глаза в глаза, мои ладони на его руках... Тихие слова незнакомого языка — мои, как будто мне не принадлежащие. И твёрдые, уверенные, громкие — его, обещающего быть опорой и поддержкой для меня и моего дара. Для всех моих даров. Принимающего меня со всей моей магией: сильной, порой непокорной, но такой прекрасной.

В какой-то момент наши голоса сплелись воедино, а голос Эйо стих окончательно. Она отступила за алтарь, скользнула в полумрак, оставив нас в круге тёплого света.

— Ты как? — наконец дрогнувшим голосом спросила я. Уже после того как ритуал завершился, после того как были произнесены все клятвы и обещания.

Вейнанд улыбнулся:

— Умирать пока не собираюсь. — И тут же добавил с наигранной досадой: — Хотя меня не помешало бы убить, Лайра. Я ведь не сказал тебе самого главного! — С этими словами он привлёк меня к себе и прошептал, почти касаясь губами: — Я тоже люблю вас, шиари Ноэро. И сделаю всё, чтобы ты чувствовала мою любовь каждый день нашей жизни, каждое мгновение. Начиная вот с этого...

Он склонился к моим губам, я потянулась к нему.

А потом случился самый сладкий и желанный в моей жизни поцелуй.

Эпилог

Три года спустя

— Лайра, это ты опять?! Я же тебе говорил больше так не делать! Я тебе не подопытный зверёныш для сдачи экзамена по иллюзорной магии и не надо на мне тренироваться!

— Эшвар? — Я сонно открыла глаза. Поняв, что солнечные лучи только начали стекать по подоконнику моей комнаты, накрыла голову подушкой и буркнула: — Сгинь нечистый!

Сгинул? Разве что в моих мечтах!

На самом же деле меня от души клюнули в плечо и рявкнули на ухо:

— Нет, вы посмотрите на неё! Разбередила сердце бедному хранителю и спокойно улеглась спать! А я... а мне...

— Ну что тебе?!

Я приподнялась на локтях и осоловело взглянула на нарушителя покоя. Взглянула, моргнула, села на постели.

Произнесла растерянно:

— Эшви, это не я. Честно, не я.

Тем более что экзамен по иллюзорной магии я два дня назад сдала.

— Ну а кто тогда? Кто-то из твоих одногруппничков постарался?! Это что, такая идиотская шутка?!

Взмахнув роскошными алыми крыльями, фамильяр взлетел к самому потолку и, покружив, опустился на письменный стол, заваленный учебниками.

Последний месяц выдался тяжёлым: выпускные экзамены — это вам не шутки. Но мы справились, выдержали. Все, кроме Бриана. Увы, после коронации его величеству пришлось оставить учёбу в Кальдероке и продолжить занятия уже приватно, в стенах дворца. А нам только и оставалось что очень по нему скачать и радоваться тем редким моментам, когда всё-таки удавалось с ним встретиться.

Но вернёмся к Эшви.

Несмотря на протесты фамильяра, я действительно на нём тренировалась. Возвращала ему прежнюю ипостась иллюзорными чарами, на долгое время превращая в феникса. Прекрасную птицу в пламенном оперенье, какой он был когда-то. До Мэв, до заговора против Регенштейнов. До того как у него отрасли рога, а крылья стали бесполезны.

— Эшвар, ты летаешь...

— Интересно, чьими стараниями... Кто из твоих негодяев-одногруппников постарался?!

— Нет, ты не понимаешь! — Позабыв о сне, поднялась с кровати, приблизилась к разошедшемуся фамильяру. — Иллюзия меняла тебя визуально, но не возвращала способность летать. А ты только что летал.

Эшвар открыл было клюв, явно собираясь разразиться очередной претензией в мой адрес, но тут же его захлопнул, а после осторожно поинтересовался:

— Я... я летал?

Кажется, он и сам этого ещё не осознал. Несколько секунд он хранил молчание, а потом взмыл к потолку и завопил как ненормальный:

— Я летал! Я летал!!!

Пронёсшись мимо меня падающей звездой, рухнул на кровать и стал в ажиотаже мять лапами покрывало:

— Они простили меня. Простили! Лайра, деточка, это же так чудесно!

— Это ты про духов? — Зевнув, вернулась в кровать, и Эшвар продолжил топтаться уже по мне. — Интересно, что для них изменилось...

— Я догадываюсь, Лайрочка. Догадываюсь, моя родная.

Лайрочка, деточка, родная. Услышать столько нежностей от фамильяра за пару коротких минут — вот что было невероятно и чудесно.

— Не поделишься?

Важно вскинув клюв, хранитель принялся рассуждать: