Королева ночи

Упряжь была сделана из толстой кожи, немного подумав, он решил, что она ему подойдет в качестве ремня. Конечно, хорошо бы какую-то пряжку, но пришлось довольствоваться толстым некрасивым узлом.

Потом внимательно осмотрел телегу и, используя, как рычаг, какую-то палку, выломал небольшую оглоблю, которую, как он решил, сможет использовать в качестве дубины, или как копье, если удастся найти что-нибудь подходящее для наконечника.

Костя вышел из сарая и замер. Закат был кровавым, такого он никогда еще не видел, казалось, что сам воздух, пахнущий травами, превратился в кровь, которую гонял туда-сюда легкий ветерок. Солнце определенно было не земным.

Костик грустно покачал головой и пошел к дому, обошел все комнаты, но только в очередной раз убедился, что мужики прибрали все, что могло хоть как-нибудь ему пригодиться.

Посмотрев на пробитый потолок, все-таки решил слазить на чердак, просто для того, чтобы в доме не осталось неисследованных им уголков.

А вдруг повезет и там наверху находится целая оружейная кладовая: автоматы, пулеметы, базуки…

М… да, было бы здорово.

Но там, как и ожидалось, кроме пыли и грязи ничего не оказалось. Паутина покрывала все пространство, соломенная труха поднималась вверх, заставляя чихать, видимо, сгинувший хозяин использовал ее в качестве утеплителя.

Костя уже повис на руках, чтобы спрыгнуть на разобранный пол, как заметил что-то на стене. Оказалось, так торчал большой металлический штырь, длиной с его локоть, который кто-то прочно вбил в бревно, чтобы тот держал часть потолка, как раз ту, которую уже утащили.

Для того чтобы вытащить, пришлось попотеть — штырь был вбит на славу, хорошо еще, что не до конца — на половину, и рукам было за что ухватиться.

Повезло, что вбили во влажное дерево, которое со временем усохло, дав небольшую слабину, благодаря чему в конце концов удалось расшатать и вытащить костыль.

Он удобно лег в руку, словно небольшая металлическая дубинка, своей тяжестью внушая призрачную уверенность, что с таким оружием можно ничего не бояться.

Костик подержал штырь в руках, несколько раз подбросил, поймал и решил, что в таком виде его это не устроит. Против человека сгодится, и то если тот окажется безоружным, а против зверя бесполезен — не нож и не дубина, а чтобы ударить придется приблизиться на расстояние удара лапой.

Лапа с когтями раньше разворотит половину его тела, чем он приблизится, особенно если будет принадлежать тигру или волку.

Нет, явно требуется что-то подлиннее и поострее…

Он вышел во двор и стал точить костыль об камень, лежащий возле колодца. Провозился с этим дотемна, пока воздух перестал походить на кровь и стал стремительно чернеть, превращаясь в ночь.

Штырь стал ненамного острее, но все-таки им уже было можно попытаться пробить чью-нибудь плоть.

Он привязал его куском веревки к оглобле, и получил копье — не очень удобное, явно не идеальное, но им вполне можно было убить человека и даже большого зверя вроде медведя, если конечно повезет проткнуть толстую шкуру, крепкие мышцы и попасть прямо в сердце. И конечно, если хватит силы, таким оружием орудовать…

Так или иначе, он сделал все, что мог для того, чтобы подготовиться к приходу ночных незваных гостей, больше сделать все равно уже ничего нельзя, стемнело настолько, что уже в шаге ничего нельзя увидеть.

Ветерок нес из леса теплый влажный запах травы и листвы, из глубины чащи слышался вой и вскрики птиц.

Костя даже поежился, представив ночевку в лесу. А это было бы вполне реальным, если бы его выгнали. Он вышел из ворот и посмотрел на деревню.

Ни в одном из домов не горела свеча или лучина, похоже, ложились здесь рано. Единственное, что светилось во всей округе — так это костер на околице, метрах в ста от него, возле которого сидело два охранника с луками и копьями.

Сторожа показались ему какими-то напуганными, они жались к огню, старательно подбрасывая дрова.

Юноша сплюнул, поежился от вечерней прохлады, зашел в сарай, привалив дверь старой колодой. Вряд ли это окажется серьезным препятствием для того, кто решит его посетить ночью, но шум поднимет, когда отлетит.

Подпрыгнул, подтянулся и залез на сеновал, продолжая мысленно подводить итоги прошедшего дня.

По большому счету все началось глупо. Он отправился с Панькой и двумя девушками в поход, так сказать, исследовать местный Стоун Хедж. И даже оказался в палатке с симпатичной девушкой со всеми вытекающими из этой ситуации последствиями, которые и на самом деле произошли.

Он был счастлив, доволен собой и жизнью, но вот тут все и началось. На них обрушился ливень, палатки промокли и потекли, они побежали прятаться под камнями, он упал, промок, залез в небольшую пещерку из каменных глыб, а закончилось это тем, что оказался, черт знает где. И теперь ему страшно, холодно и противно.

В течение этого долгого и не очень приятного дня несколько раз его попытались убить, заставили работать на кузнице за котелок невкусной и малопитательной каши сваренной из жесткого зерна неизвестного происхождения, а сейчас еще и предостерегли, что ночью придет какая-то нечисть и обязательно его сожрет.