— Да. Однако приведенные здесь инструкции, как я понимаю, дают два различных направления поиска. Не думаю, что одни лишь числа дадут нам возможность расшифровать стелу. Прежде всего Баладж К’уаилл предлагает нам «пропускать каждый второй trac», и некоторое время я не был вполне уверен, что он имел в виду, — до тех пор, пока не понял, что это слово…
— Означает «колея».
— Ну да. Обычно этим словом называют отпечатки ног на дороге или колес в колее. Получается, будто он говорит, что нужно пропустить па. Однако данное слово имеет отдаленное отношение и к письму.
— А! — сказала я. — Trace?
— Да, в старофранцузском между этими словами существует определенная связь. «Trac» и «trace» — и то, и другое означает проторенную колею. Как оказалось, словом «trace» в старину также обозначался танец, а кроме того, в детективной литературе оно используется, когда речь идет об уликах…
— Исчезли без следа, и все такое прочее…
— …но также оно происходит от латинского слова, — Эрик перелистнул страничку, — «trahere», что означает волочить что-нибудь за собой — например, телегу. Которая оставляет след. Весьма специфический след. Вроде того, что остается, когда водишь пером.
— Строка?
— Именно так.
— Но если я правильно тебя поняла, все это означает, что Баладж К’уаилл намеренно играл словами. Что он был любителем каламбуров, знал французские слова «track» и «trace»…
— Или что в шестнадцатом веке это знали все. Он был лингвистом… Думаю, мне удалось кое-что уловить. Вот, слушай. Когда он говорит, что мы должны пропускать каждый второй след…
— Это означает, что нужно пропускать каждую вторую строчку текста.
— Чем я сейчас и занимался. — Он пролистал лежавшие перед ним бумаги и вытащил одну из них. — Вот несколько строчек из перевода твоих родителей, с первого камня стелы.
Рассказ нефрит некогда был я король нефрит жестокий король настоящий нефрит дорогой мой ты без потерял я тоже потерял я под величественный и нефрит знака нефрит обладал я змей пернатый ты потерял я ты потерял горячий оставаться будет где ты может целовать я где руки нефрит земля сверху сила мужчина и море и нефрит мой в моем остаться меня прости ты очарование мое сокровище мой ты без здесь меня оставил из-за нефрит он дар великий один нефрит к судьбе мой был нефрит для только имел это и грехи мой поплатиться я ветер выдержал я строка
— Да, — сказала я. — Абсолютно невразумительно.
— А вот что получается, если читать каждую вторую строчку. Остальное я вычеркнул. Помнишь тот параграф, который я тебе показывал? Теперь он выглядит так:
Рассказ нефрит некогда был я король нефрит жестокий король настоящий нефрит под величественный и нефрит знака нефрит обладал я змей пернатый нефрит земля сверху сила мужчина и море и нефрит мой из-за нефрит он дар великий один нефрит к судьбе мой был нефрит для
— Думаешь, здесь уже больше смысла? — спросил он.
— Вероятно, — мельком взглянув на текст, сказала я.
— Мне тоже так кажется. А если предположить, что это сработало, остается только применить числовой шифр. Четыре, три, два, один, ноль.
Мы молча смотрели на страницы бумаги с черными буквами текста, в свете лампы отблескивавшими бронзой. В воздухе кружились серебристые пылинки; повернувшись, я увидела, что синяк под глазом так и не прошел, а сам Эрик уже несколько дней не брился.
Тем не менее выглядел он великолепно.
Взяв его за руку, я большим пальцем погладила его запястье. Я чувствовала, как бьется его пульс, слышала его дыхание. Криптограммы и символы окончательно перестали меня интересовать.
Нагнувшись, я выключила свет.
— Боже! — сказал он. — Боюсь, на сегодня моя работа закончена.
— Не совсем, — поправила я.
В темноте я не видела ни себя, ни его, и когда мы уже оказались у постели, настал неприятный момент: в мое сознание вдруг вернулись мысли о том, что я узнала сегодня. Не говоря ни слова, я нагнулась над Эриком, коснулась его волос и почувствовала, как его пальцы гладят мои руки. Однако меня по-прежнему одолевало беспокойство, и я сомневалась, способна ли сейчас настроиться на другое. Застыв в нерешительности, я видела, как вокруг нас продолжают сгущаться тени, слышала наше тяжелое дыхание. Эрик ни на чем не настаивал, лишь целовал мою руку.