Зерги были страшными, жуткими, и один их только вид, мог ввергнуть храбрейшего из людей в неподдельный ужас. С этими же инородцами все было иначе. Они пугали больше, чем зерги, но и в тоже время меньше. Он не боялся протоссов, или, по крайней мере, не во всех аспектах. Он испытывал страх лишь потому, что протоссы были чем-то большим, чем он сам.
Да, он прошел сложнейший жизненный путь. Был вынужден целиком и полностью полагаться только на себя и свои способности. Умудрился остаться в живых. Знал, что он способный боец, хороший следопыт-охотник, достойный командир. Он знал, что в честной борьбе сможет одолеть большинство противников. Но, встретившись с этими инородцами, он ощущал себя несмышленой крохой, цепляющейся за подол матери.
Впервые он осознал, действительно осознал, — до самого мозга костей, что перед ним — пришельцы. Эти существа пришли с совершенно неизвестных планет. Они — совершенно чуждая терранскому пониманию раса, совершенно иной культуры. По сравнению с людьми, чужаки являли собой ожившую древность. Человечество было просто ребенком по сравнению с протосским народом и при всем своем желании не могло угнаться за ними.
Рейнор стоял как вкопанный, с трудом пересиливая страстное желание убежать или зарыться с головой в пепел. Он увидел, как Вершитель крутит головой и в поисках чего-то шарит сияющими синими глазами по окрестностям.
Когда взгляд лидера протоссов задержался на Джиме, мужчина почувствовал себя мотыльком, которого прикололи острейшей булавкой и разглядывают через увеличительное стекло.
Взор Тассадара пронзил его насквозь, приковал к земле и обнажил душу.
«Подойди».
Одно-единственное слово.
Его произнес Вершитель.
Это слово прозвучало в голове Рейнора, при отсутствии любых признаков и среды передачи данных, из чего он сделал очевидный вывод:
Протоссы не могут говорить как люди.
Не вслух.
Они общаются телепатически, и только что их командир говорил с ним. Глубокий и мягкий голос протосса эхом прозвучал прямо у него голове! И в отличие от голосов зергов из видений, что звучали как металлический скрежет или яростное гудение насекомых, протосский голос был похож на шум прибоя или отдаленные раскаты грома.
Рейнор почувствовал, как его правая нога отрывается от земли, а затем тело подается вперед и завершает шаг. Левая нога последовала за правой. Рейдер не мог контролировать свое тело, и просто выполнял приказ протосса, точно находящийся в полной прострации лунатик. Протосские воины беззвучно отошли в сторону. Рейнор двигался, пока дистанция до Вершителя не сократилась до полуметра. Остановившись, мужчина снизу вверх посмотрел в лицо протосса.
Тем временем, диафрагма шлюза закрылась, трап корабля убрался. Судно восстановило герметичность.
Впрочем, Джиму было без разницы, что происходит вокруг. Все свое внимание он сосредоточил на высоком, чудном на вид, пришельце. Они стояли друг напротив друга, и протосс также сверлил человека пристальным взором синих глаз. Вершитель наклонил голову вперед, чтобы лучше изучить странного собеседника.
«Джеймс Рейнор», — признал террана протосс. — «В прошлую нашу встречу, ты был в союзе с Арктуром Менгском».
Глаза Тассадара слегка сузились.
«Ты больше не союзник ему?»
Рейнор подумал, что протоссы также были одной из причин, почему он ушел от Менгска.
На Тарсонисе протоссы развернули наземную армию, и воины, такие же, что стоят сейчас в двух шагах в стороне, бились с зергами. Совместные усилия терранов и протоссов приносили плоды — негласный альянс побеждал. Зерги теряли позиции.
Но такой расклад совсем не импонировал планам Менгска. Лидер Сынов Корхала мечтал, чтобы планета-столица Конфедерации превратилась в руины. Тогда покорить остальных конфедератов не составит большого труда, а на месте разрушенного государства построить новый порядок — Доминион Терранов. Действия протоссов грозили разрушить эти далеко идущие планы. Пришельцы поставили под угрозу свершение мести и осуществление амбиций.
Арктур Менгск не мог этого допустить.
Поэтому он приказал своим людям атаковать протоссов.
И он, Джим, отказался. Протоссы были союзниками в борьбе с зергами! Он не собирался воевать с ними, особенно если принять во внимание, что протоссы сами никогда не атаковали людей. Они нападали на колонии терранов лишь в том случае, если те подверглись заражению зергов.
— Нет, — с трудом ответил мужчина, когда воспоминания вернулись обратно в глубины памяти.
Бровные дуги Вершителя чуть приподнялись.
Джим обнаружил, что вновь способен двигаться и может свободно говорить.
— Я больше на него не работаю, — признался он. — Я ушел от Менгска, когда на Тарсонисе он приказал атаковать ваших ребят. Это было неправильно.
Вершитель кивнул, слегка качнув продолговатым коническим подбородком.
Джим почувствовал себя так, словно его одарили благословением. У него словно гора с плеч свалилась.
Он только сейчас осознал, насколько тяжел был гнет предательства. Ему не следовало допускать такого развития событий. Все эти месяцы подспудное чувство вины ни на миг не покидало его.