Сошедшая на землю первая дюжина чужаков определенно относилась к категории воинов. Эти протоссы были облачены в нечто, что Рейнор определил как боевую броню, сродни терранскому бронескафандру. Впрочем, внешне технологии не имели ничего общего — с таким же успехом можно было сравнивать классическую живопись и черновой набросок. Про себя Джим отметил, что даже самый низкорослый из чужаков не ниже двух метров. В своих доспехах они напоминали огромных смертоносных насекомых. Сияющие кирасы состояли из нескольких подвижных сегментов, которые свободно скользили относительно друг друга, не стесняя движений худощавого носителя. Данная конструкция обеспечивала как маневренность, так и полноценную защиту. От центра нагрудника к плечам и выше, поднимались, а потом опускались за спину две сверкающие золотом дуги, словно некие стилизованные крылья. Помимо этого, в точке соединения полукружий с доспехами, прямо в центре, располагался какой-то источник мерцающего света. Джим терялся в догадках, несет ли этот свет какую-то полезную функцию, либо просто для красоты, либо то и другое одновременно.
Протоссы не носили шлемов, их доспех заканчивался высоким воротником, защищающим шею. Правда, горло оставалось открытым, чтобы обеспечить подвижность головы — эти остроконечные «баклажаны» возвышались над скоплениями защитного металла, сверкая горящими желтыми глазами на практически безликих серых лицах. Протоссы не имели ни ртов, ни носов, их лица отличались друг от друга лишь рисунком шероховатой грубой кожи. Рейнор так и не понял, каким образом долговязые чужаки дышат или разговаривают. Он не заметил никаких винтовок или бластеров, лишь на запястьях у каждого воина красовались необычно массивные наручи. Вместо того, чтобы сужаться к ладоням, доспех наоборот расширялся и, похоже, совсем неспроста. Ближе к локтю, каждый из наручей, был инкрустирован светящейся полусферой.
Пока Рейнор лихорадочно размышлял, не в этих ли «браслетах» прячутся бластеры, воины разошлись полукругом и замерли у основания трапа. В шлюзе появилась еще одна фигура, и начала спускаться вниз.
«Если первые, кто вышел из корабля, солдаты, то этот определенно смахивает на их командира», — подумал Джим, оценивая последнего «гостя».
Броня главного протосса выглядела эргономичней и совершеннее, чем у остальных, с небольшими и более элегантными наручами. Без выпуклостей, кои Джим принял за интегрированное оружие. На плечах чужака красовались широкие наплечники, внушительных размеров воротник защищал голову. Нагрудник отсутствовал, — вместо него грудь протосса крест-накрест перехватывали два массивных ремня. Там, где они пересекались, располагался блестящий кристалл. Широкий сегментированный пояс прекрасно дополнял образ. Доспехи командира имели скорее платиновый отлив, а не бронзовый, как у воинов и, казалось, они источают ауру слабого золотого свечения.
Длинные полосы ткани ниспадали вниз с плеч и пояса протосса, производящие впечатление открытой мантии и ритуальной набедренной повязки. Они были изготовлены из какого-то иссиня-черного переливающегося материала, который под лучами света становился то голубого, то зеленого, то даже золотого цвета. Глаза протосса сияли синевой, ярко-ярко, — подобно неугасимому пламени. Рейнор как завороженный смотрел в эти «наэлектризованные очи», не в силах отвести взгляда.
Подняв белые клубы, бронированная обувь лидера протоссов утонула в пепле. Едва чужак ступил на землю, Рейнор узнал его.
Он видел протоссов прежде, на мониторах "Гипериона". Сыны Корхала готовились покинуть Антига Прайм, когда появились долговязые чужаки и объявили о своих намерениях, касаемо тотальной зачистки планеты. Перед ним стоял Вершитель Тассадар, верховный тамплиер, один из представителей верховного командования протоссов.
Он знал, как зовут этого протосса! Видел его прежде, пусть даже посредством видеосвязи! И эти два обстоятельства значительно ухудшали общее положение вещей.
Потому как этот пришелец, — именно этот! — который буквально вчера уничтожил рейдерские корабли и людей, — еще несколько месяцев назад называл этих же самых людей союзниками!
Ярость заклокотала в Рейноре с такой силой, что он был готов рвануться вперед и вцепиться протосскому Вершителю в глотку.
Только вот ноги отказывались ему повиноваться.
Все верно, он видел протосского командира прежде. Видел он и протоссов — тех, что называют себя зилотами, то бишь воинами, — на Тарсонисе. Правда, видел их только на расстоянии, и только в самом горниле сражений. А в такие моменты он сам был занят по самые уши, отвлекаться было некогда. Поэтому он не мог уделить им достаточного внимания.
Сейчас его ничто не отвлекало.
Глядя на высоких, гордых, выстроившихся полукругом грациозных пришельцев, Джим ощутил нечто, что он вряд ли испытывал когда-либо прежде.
Благоговейный страх.