Королева эльфов. Зловещее пророчество

Эмерелль осторожно поставила ногу на первый камень.

Вода была затхлой. Невдалеке эльфийка увидела двух дремлющих на берегу крокодилов. На новой родине серокожим придется сражаться не только с ингиз. Здесь их ожидают другие, вполне материальные опасности. Эмерелль вспомнились истории, которые она слыхала о саде Ядэ. Крокодилы были не единственным злом, которого следовало опасаться.

Семнадцать камней вели через неглубокое озеро. Свидетельства землетрясения, которые обнаруживались повсюду в долине, невозможно было не заметить и здесь. В светлой каменной кладке невысокого строения с массивными колоннами появились трещины. Следы грязи тянулись через пандус, ведущий к двери. Драконы не любили ступеней, предпочитали наклонные площадки. Поэтому вход находился почти в двухстах шагах от пирамиды. Пандус медленно поднимался к тронному залу, расположенному в глубине роскошной постройки.

Когда Эмерелль вошла под колонны, ей стало зябко. Казалось, история здесь остановилась. В воздухе витал аромат ладана. Фрески на стенах сверкали такими роскошными красками, как будто были только что закончены. Они изображали могущественного солнечного дракона, крылья которого были покрыты яркими узорами, почти как у бабочки. Тролли презирают металл, а драконы любили его. Золотые кольца пронизывали края крыльев солнечного создания, изображенного на фреске, роскошные браслеты охватывали лапы. На смертоносных когтях были выгравированы сложные узоры.

Драконы были тщеславны!

На стенах коридора, выстроенного с небольшим уклоном, источали теплый свет янтарины. К аромату ладана теперь примешивалась вонь испорченной воды.

Эмерелль ускорила шаг, не обращая внимания на картины.

Она погребла это время глубоко на дне своего сердца. Ужасы драконьих войн, смерть матери и Фальраха — все это теперь снова ожило вокруг нее. Ужасы и блеск эпохи, в расцвете которой она была рождена.

Коридор переходил в широкий зал. Мощные колонны несли свод, скрытый в темноте высоко над головой. В зал проникла вода. Свет трех костров, горевших в золотых жаровнях, преломлялся в безупречной черноте ее поверхности. Синевато-серый дым густыми струями витал над водой.

Посреди затопленного зала поднимался из воды плоский островок. Трон дракона. В каменном острове были сделаны небольшие углубления. Трон был идеально подогнан под размеры тела короля. Когда-то он лежал здесь, на грани сна и бодрствования. Придумывал сады и размышлял о будущих битвах, о войне против девантаров.

Теперь на троне дракона ждала газала, вызывающе выпятив подбородок. Она вытянула назад стройные ноги газели и опиралась на ладони. В ней было что-то животное. Изогнутые рога поднимались надо лбом и круто изгибались к спине. Газала была обнажена. Она оделась в одни лишь краски. Причудливые узоры белого, алого, темно-синего и светло-серого цветов покрывали ее загорелое тело. Глаза были закрыты. Ее окружал дым ладана.

Эмерелль была уверена, что газала знает о ее приходе. Она была видящей. Слишком умной и одаренной. Она и ее сестра когда-то представляли опасность. Лучше не знать будущего.

Но Фирац и Шамур открывали его каждому. Несмотря на то что они подобно оракулам иногда говорили туманными стихами, разумное существо могло постичь правду их слов.

— Добро пожаловать, свергнутая королева!

Голос газалы был удивительно проникновенным. Один из тех низких, несколько хрипловатых женских голосов, которые всегда вызывали у Эмерелль неприятное чувство. Этот голос пронзал тело. Слова вибрировали глубоко внутри.

Эмерелль вошла в воду. Она была теплой. Несколько вязкой и плотной. Поглаживала ноги. Пальцы погрузились в шелковое одеяло ила. От ее шагов на поверхность поднимались темные облачка.

Эльфийка почувствовала мимолетное касание. Что-то на миг тронуло ее лодыжки. Гостья подавила отвращение и двинулась дальше.

— Пиявки, водяные крысы, змеи и множество червей и мелких насекомых. — Слова вонзались прямо в мозг.

Эмерелль мысленно спросила себя, что может жить в этой воде. Но не хотела знать ответ! Такой газала была и прежде.

Фирац и ее сестра Шамур сообщали больше правды, чем хотели знать вопрошающие.

Вода уже достигала бедер Эмерелль, а дно по-прежнему было немного покатым. Интересно, насколько глубоко здесь?

Эльфийка подняла голову, но видящая на этот раз промолчала. Фирац присела на корточки. Учитывая ноги газели, это выглядело странно. Угол, под которым изгибались суставы, казался неправильным.

— Тебе не следовало слишком доверять серебряной чаше, что стоит рядом с твоим троном. Она неискренна. Она показывает только темную сторону будущего.

— Знаю, — ответила Эмерелль.

— А от меня ты надеешься получить ответ об Олловейне.

Именно от меня, которую ты изгнала более тридцати лет назад. В место, где не живет никто. Тридцать бесконечно долгих лет никто не приходил, чтобы спросить о будущем.

Эмерелль остановилась. Она застыла примерно в семи шагах от газалы. Темная вода достигала ее груди.

— Одна ты здесь в любом случае не останешься, — ответила эльфийка. — С сегодняшнего дня в саду Ядэ будет жить народ серокожих.