Королева демонов

– Тогда проверьте ваши метки трижды, гласный, и да хранит вас Создатель, – проговорил Раген.

– И тебя, – кивнул Амон.

К минуте, когда они достигли города, Кирин стал похож на скелет. Вокруг запавших глаз образовались огромные темные круги, а волосы свисали слипшимися космами. Пестрое одеяние было опалено, запятнано кровью и разодрано.

В отряде мало кто обошелся без тех или иных ранений. Рука Йона напоминала слепок из плавленого воска после плевка огненного демона. Лари Лесоруб прихрамывал. Кэл Лесоруб лишился глаза, а его жена Нона – части ступни. Даже у Элиссы на груди появилось три шрама от когтей, которые ее чуть не вспороли.

Но тревожнее всего было за Ворона. Он выглядел хуже Кирина. Живот снова вздулся, он мочился и испражнялся кровью. Раген оценивающе взглянул на лейтенанта; тот заметил, кивнул, потом закатил глаза и свалился с коня.

Раген спрыгнул с Сумеречного Плясуна, проверил пульс. Ворон был жив, но слаб.

– Отвези его в особняк и позови травницу, – сказал Раген Элиссе. – Я поеду во дворец и отчитаюсь перед герцогом.

Кирин покачал головой:

– Ступай домой и выспись. Королевский герольд – я. Пора и вести себя как положено. Я первым доложусь его светлости.

– Пора рассказать всем и каждому о твоем героизме, – улыбнулся Раген.

– Я больше не буду претендовать на большее, чем заслужил, – возразил Кирин. – Я был бы ничем без музыки Восьмипалого и хора-камня матери Элиссы. Да и они бы не помогли без лесорубов и Горных Копий, положивших за меня жизнь.

Раген всмотрелся в него, с трудом узнавая человека, с которым давным-давно отправился в Тиббетс-Брук.

– Ты уверен, что хочешь пойти один? Возможно, Юкор будет недоволен…

– После такой недели его светлость навряд ли сумеет меня испугать. – Кирин протянул руку, но Раген перехватил запястье, привлек его к себе и обнял.

– Благослови тебя Создатель, – пожелала Элисса, тоже обнимая жонглера.

– Дух Восьмипалого гордится тобой, – сказал Йон и так хлопнул его по спине, что Кирин закашлялся. – Сомневаюсь, что и сам Рожер справился бы лучше.

– Да. Хорошо. – Кивнув остальным, Кирин пришпорил лошадь и устремился в сопровождении Горных Копий ко дворцу, а Раген повел эскорт из Лощины вверх по холму к своему внушительному, обнесенному стенами особняку.

– Ночь, – благоговейно проронил Йон, – так вот где ты проживаешь? Да он не меньше, чем крепость госпожи Лиши.

– Больше. – Стена вокруг особняка Рагена была пятнадцати футов в высоту и укреплена меченым стеклом. Она защищала огромные сады, метчиков и кузнецов, жилища слуг и склады с припасами, которых хватало на месяц.

Но Раген, окинув взором свои владения, понял, что этого окажется мало, если сбудутся предсказания Арлена.

Слуги хлынули во двор, но дети опередили всех и выскочили из дома, как будто за ними гнались огненные демоны.

– Мать! Отец!

У Рагена перехватило дыхание. Все месяцы отлучки за ними с Элиссой по пятам шла опасность, но он утешался тем, что детям ничто не грозит, и ни на миг не позволял себе усомниться в этом. Теперь, видя их полными сил и радости, он сполна ощутил бремя тревоги, которую так долго сдерживал.

Раген едва успел спешиться – в объятия к нему бросилась Марья. Ей не было и десяти, но красотой она уже сравнялась с матерью. Он со смехом сжимал ее, пока она не пискнула. Едва он ослабил хватку, она усилила свою, и у него вдруг подкосились ноги. Упав на колено, он всхлипнул, прижимая ее к себе. Последние девять месяцев разлуки с детьми показались ему вечностью. А им каково приходилось?

Маленький Арлен, которому, пока их не было, исполнилось шесть, восторженно подпрыгивал, глядя, как Элисса соскакивает с седла. Как белка, вскарабкался он по ее ноге на руки и уткнулся в грудь; она тоже прижала его и всхлипнула.

– Мы целы и невредимы, – шепнул Раген. – И клянусь солнцем, так будет впредь.

Остальные домочадцы держались поодаль, давая родителям побыть с детьми. Мать Маргрит взяла хлопоты на себя, поручив конюхам забрать лошадей и разместить гостей.

– Пошли за травницами! – крикнул ей Раген. – Самыми лучшими! Сопровождающие – наши гости.

Кивнув, Маргрит послала гонцов. Дородная, крупная, она подошла к чете, как только дети отпустили родителей и скользнули на землю. Элисса и Раген вмиг очутились уже в медвежьих объятиях.

– Хвала Создателю, вы вернулись, – прошептала она.

– Не понимаю, как это рана затянулась, а внутреннее кровотечение продолжилось. – Госпожа Анет завязала последний узел длинного шва на животе Ворона. – Мне пришлось иссекать рубцовую ткань и штопать глубже. Ему повезло, что выжил.

Ворон оставался без сознания и дышал парами, которые закачивали через лицевую маску.

Элисса заломила руки:

– Это моя вина.

– Вздор. Как это возможно?

Анет была главой Школы травниц – наверно, лучшей знахаркой в Милне. Ее, привыкшую пользовать аристократов и богатеев, обычно невозможно было выкурить из библиотечного корпуса, но посещение дома цехового мастера дело не только престижное, но и выгодное.

– Я применила кость демона, чтобы закрыть рану, – пояснила Элисса. – Решила, что магия залечит и внутренние повреждения.