Королева бриллиантов

– У Марчелло точно такие же глаза… – улыбнулась Джулия. – Это в маму… Дядя, я хотела спросить тебя… Это одна из причин, по которой я приехала в Англию снова… Не буду от тебя скрывать, я вернулась не просто так. Не только, чтобы повидаться с семьей. Скажи, есть ли что-то, что известно тебе о детстве мамы? Что-то, чего могу не знать я? Что-то важное?

– Почему ты спрашиваешь? – удивился Саймон.

– Не знаю… Мне кажется, есть какая-то тайна, связанная с мамой. Нечто, что важно и сегодня. И еще мне кажется, это связано со смертью родителей. И с арестом Марчелло. Я не чувствую себя в безопасности, дядя. Это тревожит меня! И я приехала сюда за ответом! Пожалуйста, помоги мне во всем разобраться!

Несколько секунд Саймон задумчиво молчал, вспоминая, Джулии казалось, что даже морщины на его лбу зашевелились от напряжения.

– Не знаю, – наконец, произнес он. – Твоя мама была веселой и доброй девочкой. Такой она и осталась в моей памяти навсегда. А потом – красивой женщиной… Джон обожал ее. Мне кажется, он всегда любил ее больше, чем Клэр. Но чего-то особенного… нет, не могу вспомнить. Ничего, что могло бы тебя заинтересовать. Прости, что не смог помочь.

Печально кивнув, Джулия крепко сжала его руку. Что ж. Видимо, ей самой придется расставить все точки над «и», разгадать загадки и приподнять завесы мрачных тайн, что сгустились над ее семьей и теперь угрожали благополучию брата и ее собственному.

А дальше время полетело незаметно: Джулия проводила почти целые дни в офисе, слушая доклады Айрин, изучая дела компании, выступая на советах, участвуя в переговорах с партнерами. А в свободное время, которого было непростительно мало, ведь почти все дни она посвящала работе, перерывала все шкафы в комнатах деда, в надежде найти хоть что-то, что могло бы привести к разгадке, послужить нитью Ариадны, способной вывести из запутанного лабиринта, – но все безуспешно.

Иногда она выбиралась на теннисный корт, где разыгрывала партии с Кати. Та оказалась сильным игроком и обычно обыгрывала Джулию, хотя научила ее нескольким интересным подачам, за что Джулия была ей искренне благодарна. Она предпочитала теннис остальным видам спорта, к нему ее с детства приучил отец. Сначала они играли в сквош, а потом перешли на настоящий корт, где часами сражались друг с другом. Однажды ей даже наняли личного тренера, но он начал приударять за девушкой и его пришлось отослать прочь: с тех пор Джулия старалась играть лишь с отцом и братом. И вот теперь – с Кати.

Иногда вместе с Хельгой или Мэриан они ходили в рестораны, где обсуждали последние новости и просто по-девичьи болтали. Джулия очень любила такие посиделки, она чувствовала себя счастливой, общаясь со своими подругами, а Англия уже снова казалась родной, как прежде.

Однако тревога за брата не покидала ее. Состоялось первое слушание дела, и нельзя сказать, чтобы Клаудио добился тех блестящих результатов, о которых заявлял в начале, но, возможно, ему просто нужно время. Судебные процессы никогда не были быстрыми, а уж когда речь идет о таких громких делах, что и говорить…

Так, в заботах, поисках и тревогах пролетел первый месяц ее английской жизни.

А по истечении его Джулию ждал сюрприз: в дверь квартиры позвонили, и когда девушка отворила ее, то увидела Раймона, который стоял, опираясь плечом на дверной косяк. На нем были дорогие джинсы и черная кофта в сетку, почти не скрывавшая его идеального смуглого торса. Джулия смутилась и растерялась, меньше всего на свете она ожидала его прихода: они виделись всего раз или два, и то всегда на бегу, успевая сказать друг другу только «привет» и «пока». Да и его экстравагантный вид вгонял в краску, девушка почувствовала, что ей вдруг стало нестерпимо жарко, и смогла лишь изумленно произнести:

– Раймон? Какой сюрприз!

– Привет, Джулия! – весело ответил он. – Можно войти? Извини, не предупредил о визите заранее. Обычно я бываю спонтанным.

Она растерянно кивнула, он вошел в холл, а потом в комнату. Заперев дверь, Джулия направилась за ним следом, жестом предложила сесть и сама опустилась в кресло. Раймон тут же занял свободное кресло напротив. Эти темные кожаные кресла были чрезвычайно уютными: сев в них, было чрезвычайно трудно заставить себя снова подняться на ноги. И за это тоже Джулия была благодарна Хельге – та удивительным образом сумела окружить сестру комфортом и уютом, полностью избавив от бытовых проблем.

– Как жизнь? – беззаботно поинтересовался между тем Раймон, взъерошив светлую челку пальцами.

– В порядке, спасибо. Работа отнимает все мое время, если быть честной.

– Никогда не работал! – беспечно воскликнул он, – Не знаю, что значит много работать! Всю жизнь только и делаю, что прожигаю ее самую!

Джулия улыбнулась, но веселая беспечность не обманула девушку: в его темных глазах застыла грусть, он казался потерянным, бледным, даже измученным. После нескольких дежурных вопросов и пустых фраз Джулия не выдержала.

– Ты не похож на счастливого прожигателя жизни, – заявила она. – Что с тобой? Ты выглядишь очень подавленным… Что случилось?