Королева брильянтов

– Извольте сменить тему, – строго сказал Пушкин, чтобы случайно не показать слабость. – Я пришел обсудить условия сделки.

Баронесса дернула прут старой ковки, который держался давно и прочно.

– Немного мешает решетка. Не находите?

– Мне не мешает.

В ответ баронесса проявила смирение:

– Вы тут хозяин. Я всего лишь гостья.

– На правах хозяина хочу знать: для чего вам это надо? – сказал Пушкин, закинув ногу на ногу и устроив на колене кольцо с ключом. – Фантазии про воровскую честь оставьте. В чем истинная причина? Нужна правда.

– Правда проста, – ответила она сразу, как будто подготовила ответ. – У каждого свой талант. Я умею управлять мужчинами, заставлять их делать то, что я хочу. Тем и зарабатываю на жизнь. Кто-то грубо убил, вероятно, моего клиента и забрал все, что должно было стать моим. На моей территории. Такие вещи нельзя прощать.

– Ради этого готовы сотрудничать с полицией?

Баронесса фыркнула.

– Вот еще! Я драгоценности получить хочу. А не того, кто их взял. Ну не убивать же мне его. А вы им займетесь.

– Мир воровской вас не пугает?

Она улыбнулась:

– Разве я похожа на ту, кто не может за себя постоять?

Даже за решеткой дама совсем не казалась беспомощной. Скорее наоборот.

– Сколько вам потребуется дней?

– От силы два, разделаюсь и уеду из Москвы, чтобы встречать Рождество. И больше не вернусь, обещаю!

– Куда отправитесь?

Ему погрозили пальчиком.

– К нашей сделке это не имеет отношения. Достаточно, что меня вы больше не увидите. Так что же?

Не вставая с места, Пушкин воткнул ключ в замок и дважды повернул. Дверцу баронесса открыла сама, вышла, величаво потягиваясь.

– Как хорошо на свободе, – сказала она, разминая плечи. – Быть в клетке – это так утомительно. Сделка заключена?

Пушкин не пожал протянутую ручку.

– Что вам нужно знать об убитом? – спросил он.

– Пока самые общие сведения.

– Некий Немировский Григорий Филиппович, из купцов, двадцати шести лет, владелец ломбарда, женат, детей нет. Домашнее прозвище Гри-Гри. Убит вчера около десяти вечера. Место убийства: «Славянский базар», второй этаж, номер четыре.

– Как его убили?

– На этот счет точные сведения будут несколько позже.

– Нож или револьвер? – деловито спросила она.

– Считайте, что его отравили.

– Это все, что можете сообщить?

– Некоторые мелочи для вас несущественны.

– А сколько пропало… драгоценностей?

– Немало. Приданое его жены.

Он почти не сомневался, что баронесса показала чуть больше, чем хотела: легкое движение бровей, которое выдает невольное удивление. Движение было мимолетным, но оно было.

– Вы его знаете? – спросил Пушкин.

– Если бы знала, то не стояла сейчас перед вами, – она умело владела собой, – а сбывала мои брильянты. Так по рукам?

Сделку даже с воровкой надо заключать по правилам. Пушкин встал и крепко, по-мужски, сжал ее пальцы. Баронессе было больно, она скривилась, но тут же улыбнулась.

– Даю вам сутки, – сказал он, не отпуская тонкую ладонь. – Не вздумайте делать глупости.

– Я теперь в вашей власти. – Она вырвала руку, но не стала растирать больное место. – Проводите до пролетки?

– Не желаете взглянуть на убитого?

Она проявила интерес:

– Покажите-покажите фото.

– Могу показать его тело. В морге Городского участка. Здесь близко.

Баронесса сморщилась:

– Фу! Не люблю смотреть на мертвых мужчин.

Настаивать Пушкин не стал. Вернул меховой полушубок, надеть не помог, ждал, пока она мучилась с рукавами, с застежками, потом пристраивала меховую шапочку с вуалью и, наконец, натянула кожаные тонкие перчатки, не по морозу. Они вышли на пустой Гнездниковский переулок. Только один извозчик ждал невдалеке. Пушкин свистнул и махнул ему. Пролетка подъехала. Баронесса забралась по ступенькам и уселась на промерзший диванчик.

– Когда ждать от вас вестей?

– Не позже завтрашнего утра, – ответила она, старательно улыбаясь.

– Прошу быть к девяти утра, без опозданий, – сказал он.

– Как прикажете, господин сыщик.

– Куда изволите, барыня? – спросил извозчик через ворот тулупа, в который был завернут, как в кокон.

– На Сухаревку… До завтра, Пушкин, – и она отвернулась.

Пролетка тронулась и покатила к Тверской.

Он надеялся, что она оглянется. Баронесса не оглянулась. Оставалось ждать вестей.

9

Ольга Петровна дожидалась, пока приказчик отпустит покупателя. В торговле покупатель глава, ему почет и уважение. Проводив до двери клиента, который купил набор столового серебра, заложенный по цене в пять раз меньшей, Катков изящно поклонился жене хозяина.

– Чрезвычайно рады-с вашему визиту! – сказал он, быстро соображая: надо ли сплетничать о странном появлении Виктора Немировского или доложить сперва хозяину. И счел за лучшее придержать язык за зубами.

– А вот мне тебя, Павлуша, порадовать нечем, – ответила Ольга Петровна. Вид ее был печальный, под глазами темные круги, сами глаза красные и заплаканные. Каткову стало не по себе.

– Да что ж стряслось-то? – спросил он заботливо.

– У тебя теперь новый хозяин.

Приказчик подумал, что дама выражается фигурально, образно.

– Как? Новый хозяин? Позвольте-с, но…

– Гри-Гри… Григорий Филиппович вчера ночью скончался. Ломбард переходит к Викоше… То есть Виктору Филипповичу…