Король решает всё

— Я не знаю. Вроде и выбор большой, а выбирать не из чего. Я слишком мало знаю о вашем мире. Из моего мира мне очень не хватало музыки, но теперь она у меня будет, а всё остальное…

Она опять пожала плечами и задумалась, он предложил:

— Ну тогда расскажите, что вы любите, может, здесь найдутся аналоги. Наш мир не такой примитивный, как вы думаете, здесь должно найтись что-то, что вас заинтересует. Рынок — не предел, если знать, где искать, можно найти весьма занимательные вещи. — Он интригующе понизил голос, — а я умею искать, у меня работа такая. Лучшие наряды, украшения, предметы искусства, что захотите.

Вера печально усмехнулась и качнула головой:

— Я не тряпочница и не коллекционер, я вообще равнодушна к вещам, если честно.

— Что же вы цените? — с недоверием приподнял бровь он, она вздохнула:

— Эмоции. Впечатления, какие-то новые знания, поездки в красивые места, интересных людей…

«…которых я больше не увижу. У меня их было полно, я их столько лет собирала вокруг, таких клёвых, отличных людей. Образованных умников и восхитительных творческих психов, способных столько рассказать, раскачать фантазию, взбудоражить воображение. Где они все? Что я буду без них делать?»

В голове замелькали лица, улыбки, ситуации. Голоса, такие отчётливые в памяти, что невозможно было поверить, что их больше не услышишь. Вот они были и вот их нет, уехали, исчезли, всё.

— Вера, — тихо позвал министр, она медленно подняла глаза, всё ещё пребывая в вязком плену тяжелой памяти, но чувствуя какую-то неправильность, а когда их глаза встретились, наконец поняла — он обратился к ней по имени.

Она распахнула глаза в шоке, он резко опустил голову, как будто сам только что понял, что сказал, крепко зажмурился и удивлённо выдохнул:

— Простите, я…

Вера подняла ладони:

— Всё в порядке. Я просто задумалась, ничего. Чай. — Она схватила журнал и быстро вышла из комнаты, на ходу вытирая непролившиеся слёзы, пока министр оставался за спиной. Бросила журнал на стол, пошла к плите, включила чайник, стала копаться в холодильнике в лихорадочных попытках чем-нибудь занять руки. Министр неспеша вошёл, сел на своё любимое место у стены лицом к двери, стал копаться в телефоне. Вера резала фрукты, выставляла на стол остатки обеда, в какой-то момент посмотрела в окно и увидела непроглядную темень.

«Сколько времени? Попросить, что ли, у него часы?

Хотя, у меня же теперь есть телефон, надо только настроить правильно.»

Закипел чайник, Вера посмотрела на чашки и решила, что хочет не чай, а есть, потому как после обеда в кухню не заходила. Она обернулась:

— А может, вместо чая нормально поужинаем? Я есть хочу.

— Не откажусь, — усмехнулся министр, — учитывая, что вместо ужина я самонадеянно пошёл в библиотеку к Барту за бутербродами.

— А почему самонадеянно?

— Потому что он их уже съел, — с сарказмом фыркнул он, — проглот малолетний. Я думал, у него после моей лекции аппетит до завтра пропадёт, ан нет, молодой здоровый организм переварил эту информацию потрясающе быстро.

— Что вы ему рассказали? — с лёгким смущением спросила Вера, — он сказал, у него теперь никогда не будет девушки.

Министр фыркнул и смерил Веру медленным насмешливым взглядом:

— Вам пересказать? Хотя подозреваю, что вряд ли вы почерпнёте там для себя что-то новое, но если вы готовы обменять свой рисунок на мой рассказ, то почему нет.

— А с чего вы взяли, — прищурилась Вера, — что там рисунок?

Он коротко улыбнулся, но промолчал. Вера нахмурилась, стала выставлять на стол кастрюли с остатками обеда, внутри зрела какая-то догадка, она всё думала, подсознание перелопачивало горы информационного мусора, который сознание отсеивало как белый шум, в поисках подсказки.

«С чего он взял про рисунок? А ведь это не первый раз, когда он знает слишком много. Что ещё было такого?»

В голове скрипели шестерёнки, сопоставляя мелкие ошибки, оговорки…

«Тот вечер, когда он учил меня писать цифры. Мы говорили о моём Призыве и он… как же он сказал? Мне это ещё тогда показалось странным. «Как правильно выразился его величество, Тонг никем не бывал доволен».

Откуда он знал? Король мне это сказал наедине. Я тогда решила, что они, может быть, обсуждали это между собой. Но сейчас уже понятно, что они совсем не так близки, чтобы обсуждать такие вещи. И это постоянное ощущение слежки, как будто…»

— О мой бог… — шепотом простонала Вера, хватаясь за голову, министр иронично улыбнулся:

— Я вас внимательно слушаю.

— Вы меня круглосуточно внимательно слушаете! — обречённо хлопнула себя по лбу Вера, закрыла лицо руками, память находила всё новые и новые подтверждения.

«Когда я предложила Эйнис соврать министру о том, что я её раскусила, она так иронично отказалась… Она знала, что в квартире камеры. И Барт тогда всё оглядывался, прятался и шёпотом говорил, на ушко, он тоже знал. Чёрт…»

— Госпожа Вероника, что случилось? — ещё ироничнее поинтересовался министр.

Она застонала, опуская голову ещё ниже, потёрла лицо ладонями и выровнялась, обвиняюще заявляя:

— Вы всё слышали!