Король Лжи 2

— Нет, это ты меня послушай! — Впервые в моей жизни бывший помощник набрал полные лёгкие воздуха и уже практически кричал на меня. — Ты уже бы определился, наконец, с дамой сердца. Мне надоело расхлебывать твои проблемы! За те полгода, что тебя не было в моей жизни, я вдруг понял, что все проблемы, которые у меня были, возникали исключительно из-за тебя. Последние годы я просыпался в грязной канаве с крысами на голове; я среди ночи нёсся через весь город, седея от магограммы «приезжай быстрее, это вопрос жизни или смерти», а выяснялось, что ты просто поспорил с какими-то матросами, что следующим в заведение зайдёт обязательно клиент мужского пола без цилиндра на голове и закажет двойную порцию эля; я переодевался в женское платье; я… Кай, даже не сосчитать, сколько раз я оказывался в самых глупых ситуациях и всё из-за тебя! Мне надоело!

Ещё полгода назад я бы обрадовался, если бы Берни так себя повёл. Я давно хотел, чтобы он перестал краснеть и бледнеть, как мальчишка, чтобы самостоятельно стал принимать собственные взвешенные решения, чтобы перестал зависеть от меня. Но именно сейчас его слова почему-то острым лезвием прошлись по чему-то мягкому, оставляя глубокие кровоточащие раны. И как объяснить, что я скинул его в канаву и наложил замораживающие чары, чтобы преследователи его не заметили? Как донести, что не явись он тогда в таверну среди ночи, одну маленькую и юную подавальщицу уже бы изнасиловали семь раз? Я всего лишь перевёл внимание пьяных и агрессивных матросов на себя, сделав вид, будто обладаю даром предвидения, а затем навешал им водорослей на уши, что клад, который они ищут, находится на далёких островах… Да, я много раз использовал Берни втёмную, но никогда не делал это просто так, чтобы втоптать в грязь его самооценку. Похоже, эти полгода, проведённые порознь, действительно положительно сказались на моём помощнике. Теперь он готов отстаивать своё мнение, бороться, требовать объяснений. Вот только момент как нельзя неудачный.

—… и хватит уже отбивать чужих невест. — Последняя фраза внезапно вывела меня из состояния оцепенения.

— Что?

— Что слышал. — Лицо Берни перекосило, левый уголок губ поплыл вниз, а правый, наоборот, задрался наверх. — Я не идиот и не слепец! Я с самого начала сказал тебе, Кай, что испытываю чувства к леди Паркер и настроен более чем серьёзно. Ты посмеялся надо мной, а потом сам стал с ней флиртовать…

Я протестующе встрепенулся, но Берни резко поднял ладонь, показывая, чтобы я его не перебивал.

— Похищение со свидания, её платье в твоей спальне… Я видел, что ты в привычной для себя манере просто по ходу дела очаровываешь клиентку. Тебе, видимо, захотелось развлечься или сэкономить на услугах ночных фэй! — Берни сжал кулаки. — Я просил тебя не ломать ей жизнь, не играть с ней как с куклой! Дженни понравилась мне с самой первой нашей встречи. Это было единственной моей просьбой, и ты сказал, что исполнишь её. Я наивно считал тебя если не другом, то человеком слова. Но ты соврал даже в этом!

Язык внезапно присох к нёбу. Если даже бывший помощник считает, что я «играл» с Джейн, то боюсь подумать, что сама леди Паркер всё это время думала обо мне. А ведь была ещё ночь в галерее искусств. В груди всё заледенело.

— Ты должен кое-что знать…

— Что ты трахнул её как последний ублюдок, а затем смылся из её жизни?! Кай, я всегда знал, что ты наглый эксцентричный тип, считающий, что для достижения цели хороши любые методы. Но в этот раз ты поступил как кусок навоза!

Это было оглушительно громко, жёстко и совершенно несвойственно манере моего некогда скромного и воспитанного секретаря. Глаза Берни покраснели, я отчётливо видел лопнувшие от крови капилляры. Пальцы молодого мужчины подрагивали, то и дело сжимаясь и разжимаясь. Я нутром чувствовал, что будь у меня сейчас магия, Бернард не сдержался бы и швырнул в меня фаер. Его как всегда останавливало лишь благородство: он прекрасно понимал, что с выжженным резервом я не смогу построить защитный щит.

— Она рассказала мне обо всём. Да и я не такой дурак, чтобы понять от кого пришёл букет с голубыми мускари, и почему Джейн унесла его в свою спальню. Ты трус, Кай, признай это уже, наконец, и проваливай.

Я сглотнул ставшую вязкой и отвратительно прогорклой от принятого снадобья слюну.

— Нет, — качнул головой, — теперь я не отступлюсь.

Берни внезапно рассмеялся низким надсадным смехом.

— Разумеется, не отступишься, ты же ещё не всю жизнь испоганил мне и Джейн. Кай, если в тебе есть хоть капля благородства, уйди с дороги. Просто постой в стороне.

— Нет, Джейн будет со мной. И чем раньше ты её отпустишь, тем легче тебе будет самому. Ты же сам подсознательно чувствуешь, что она тебя не любит.

Лэнгфорд отрицательно покачал головой и категорично заявил:

— Я не отпущу Джейн, ни за что на свете. Только если она сама меня об этом попросит.