Король и спящий убийца

– Женя, ты не понял, что все изменилось. Орехов к тебе теперь и близко не подойдет, побоится. Он пытался из тебя сделать козла отпущения в алекперовском деле, но после того, как мы взяли «отморозков», настоящих, я думаю, убийц, ему с тобой уже не совладать. Он теперь тихо будет сидеть, поверь, чтобы все как можно быстрее забыли о его конфузе.

– А что там с «отморозками»?

– Мы их взяли. За два часа до всех этих событий, – Мартынов махнул рукой в сторону залитой огнями «Бригантины», – приехали оперативники и тихо, без шума, всех забрали. А сами остались здесь – для беседы с «нашей» бандой.

Я все еще многого не понимал.

– Я им записку оставил, своим ребятам – в гримерной. Когда тебя там «состарили» и бандиты отвлеклись, я вложил записку в карман гримерше. А на записке было написано, куда ее следует передать.

– А сама записка откуда?

– Ночью написал, – сказал Мартынов. – Накануне. Меня оставили без присмотра, так я там обшарил всю комнату, нашел фломастер, а лист бумаги выдрал из книги.

Он спас всех нас. Потому что тот план, который разработали мы с Димой и Ильей, не шел ни в какое сравнение с тем, что сделал Мартынов. Только теперь я понял, как мы рисковали.

– Едем? – спросил Мартынов.

Я отрицательно качнул головой.

– Чудак! – сказал он. – Ты собираешься всю жизнь прятаться? Так ведь не получится, поймают. Тебе надо легализоваться. Жить своей обычной жизнью.

– Буду! – пообещал я. – Но в прокуратуру не поеду.

– Пусть будет по-твоему, – сдался Мартынов. – Пойдем в «Бригантину», я сниму показания.

Мы просидели в баре больше двух часов. Почти все участники операции разъехались, и только несколько человек через два стола от нас заполняли какие-то бумаги да неутомимый фотограф слепил всех вспышкой. Я рассказал обо всем, что интересовало Мартынова.

– Что же ты мне сразу не сказал? Еще когда я пришел к тебе на квартиру?

Он был явно раздосадован. Я пожал плечами.

– Кто мог подумать, что все так обернется? – сказал я. – Не хотел ставить вас в известность, чтобы не подводить. Ведь если вы не знаете правды, то и спроса с вас никакого.

– Ты за меня в таких случаях не беспокойся! – жестко сказал Мартынов. – Я сам о себе позабочусь!

Он порывистыми движениями собрал бумаги в папку. Показывал, как обижен моим недоверием к нему.

– Не обижайтесь, – попросил я.

– Это уж конечно.

Он пожал мне руку на прощание и хотел уйти, но все-таки не выдержал, спросил:

– Может, тебя до дома подбросить?

Я покачал головой, потому что не знал, куда сейчас направлюсь.

– Как знаешь, – сказал Мартынов. – Тогда до встречи. Я тебе позвоню.

На том и расстались. Мартынов уехал. Мы со Светланой остались у «Бригантины».

– Что теперь? – спросила Светлана.

– Надо бы позвонить ребятам. Волнуются. Я ведь исчез так внезапно.

Дима был дома. Едва услышал мой голос, затараторил:

– Женька! Тут тебя показывают! В новостях! Про то, как бандитов брали! Слушай, я чуть с ума не сошел! Они оперативные съемки пустили в эфир! Ну прямо боевик какой-то! Ты цел?

– Цел.

– А Светлана?

– Она рядом со мной. У нас все в порядке.

– Где вы сейчас?

– На месте событий.

– Это у Речного вокзала? Будьте там! Еду!

Я даже ничего не успел ответить – он бросил трубку.

– Велено ждать, – доложил я. – Сейчас прибудут.

И почувствовал укол. В самое сердце. Это была ревность, уж самому себе можно было признаться. Я вдруг подумал о Светлане и Диме – именно об обоих одновременно. Что-то было между ними, чему я не мог дать определения, но я явно был липший.

Дима появился очень скоро. Выскочил из такси и бросился к нам. И первой конечно же обнял Светлану. Да, я не ошибался. Они выглядели вполне счастливыми – оба.

Потом мы поехали домой к Светлане, по дороге позвонили Демину. Он, оказывается, тоже видел выпуск новостей и в «Бригантину» не отправился только потому, что опасался нас там не застать.

– Ты сегодня герой дня, – сообщил Дима. – Вечером показывали нашу программу, тот самый сюжет с президентом…

– Неужели? – развеселился я.

Касаткин не обманул. Сказал, что покажет тот сюжет, и все так и случилось.

– А тут еще в новостях показывают милицейскую пленку! – продолжал Дима. – С комментариями. Крупным планом тебя. Крупным планом этого переодетого…

– Мартынова, – подсказал я.

– Да, Мартынова. Слушай, это была сенсация! Вся страна, наверное, прилипла к телевизорам.

Это хорошо, подумал я. Мне сейчас и надо было засветиться как следует. Чтобы у следователя Орехова и мысли такой не появилось – опять в меня вцепиться.

Мы ехали по московским улицам. Втроем сидели на заднем сиденье такси – Светлана между мной и Димой.

В ее квартире, казалось, никто не жил давным-давно. Только позже я понял, в чем причина. Несколько последних дней вместили в себя столько событий, страхов и переживаний, что казалось – прошла вечность.

Светлана достала из холодильника продукты. За черным ночным окном полился дождь. Лампа с огромным бархатистым абажуром высвечивала круг, оставляя в сумраке все остальное. Стало уютно, хорошо. Мне показалось, что все случившееся стремительно отдаляется от нас. Из событий превращается в воспоминания.