Король и император

– Так уж и не представляю? В Гедебю на невольничьем рынке я видел, как викинги продавали венедских девушек арабам. Стражник тогда сказал, что цена на рабынь подскочила, так как их перестали привозить из Англии. Но живым товаром торгуют уже не меньше полувека. Где бы мы ни были, Хунд, мы встречали молодых полонянок. На норвежских хуторах, в землянках Шетландских островов, здесь, в Испании. Кажется, в мире нет места, где не встретишь раба из Норфолка или Линкольна. Или Йоркшира, – добавил он, вспомнив своего берсерка Катреда. – Однажды мы потолкуем по душам с заядлым работорговцем; готов поспорить, в наших рядах прячется несколько бывших. Мы спросим, как он угонял людей, как продавал на рынках. Изнуренных – шведам для жертвоприношений, сильных – на горные хутора. А красавиц – сюда, и не за серебро, а за золото. – Рука Шефа сама потянулась было к оружию, но оружия он, как всегда, не носил, даже меча на поясе. – Ладно, Свандис, как-нибудь расскажешь свою историю. Я не виню тебя за сделанное твоим отцом, он получил по заслугам. Сейчас, как видишь, нам пора отправляться. Иди позавтракай, собери вещи. Хунд, проверь, нет ли у нас больных.

Он решительно подошел к груде весел и приказал Скальдфинну выяснить, нельзя ли выкупить украденные у новых владельцев. Свандис растерянно глядела Шефу вслед. Бранд тоже ушел, бормоча что-то в бороду. Хунд посмотрел на свою ученицу.

– Ты поделилась с ними своими идеями? – спокойно спросил он.

– Неверные опять играют со змеем, – сказал хозяин флагманского корабля командиру сухопутного войска.

Уроженец Кордовы аккуратно сплюнул в море, чтобы выразить свое отвращение и презрение.

– Хотят потягаться с ученым человеком Ибн-Фирнасом, да будет к нему милостив Аллах. Как будто сукины дети из самых дальних варварских стран могут сравниться с истинным философом! Смотри, змей уже падает, а ведь на нем нет ни мужчины, ни даже мальчика. Он поник, как старческий пенис. Куда им до Ибн-Фирнаса! Я видел, как его аппарат летел, словно орел, несущий в клюве здоровенного парня. Чтоб этим неверным сгинуть в муках за их гордыню и безрассудство!

Флотоводец искоса глянул на полководца и подумал, что неразумно так гневаться.

– На них проклятие Аллаха, – дипломатично сказал он. – Как и на всех, отвергающих пророка. Но пусть кара не падет на головы неверных, пока мы не увидим, как действуют их камнеметательные машины.

– Машины! – прорычал сухопутный военачальник. – Да лучше встретить приверженцев Исы с саблей в руке, как мы делали всегда! И всегда побеждали.

«Вот оно что, – подумал флотоводец. – Просто твое ремесло становится ненужным».

– Ты прав, Осман, – снова согласился он. – И если Аллаху будет угодно, мы так и поступим. Но я попрошу тебя об одном. Пусть эти магусы, эти не знающие Книги язычники остаются на нашей стороне, по крайней мере до тех пор, пока мы не сразимся с греками. Метательные машины северян могут сделать то, чего не сделают лучшие из наших сабель. Очень не хочется попасть под греческий огонь.

Он отвернулся, прежде чем раздраженный собеседник нашелся с ответом.

В полумиле от них Шеф с подаренной арабским философом подзорной трубой следил за воздушным змеем, медленно опускающимся в синие прибрежные воды Средиземного моря. Король не испытывал особой досады. Как только объединенный флот Пути и Андалузии после стремительной гонки вниз по течению Гвадалквивира вышел в море, Шеф начал опыты со змеем, при азартном содействии Квикки, Озмода и прислуги катапульт на «Победителе Фафнира». Шеф не забыл запастись жердями и тканью, из которых собирал свои летающие конструкции Ибн-Фирнас.

– Мы не знаем, что удерживает эту штуку в воздухе, – сказал Шеф своим внимательным слушателям. – Значит, надо перепробовать все варианты.

Сегодня они испытывали сплошную коробку, без боковых отверстий. Полная неудача. Означает ли это, вопреки здравому смыслу, что щели все-таки необходимы? Или в неудаче виноваты два привязных троса, которые тоже опробовались в этот день? Катапультеры, которые удерживали тросы, пытались осторожно перевести змея в восходящий полет, но без особого успеха.

Не так уж важно. Во-первых, благодаря этому людям было чем заняться. Взглянув на верхушку мачты, Шеф, как и ожидал, увидел, что впередсмотрящий, вместо того чтобы обшаривать глазами горизонт, неотрывно следит за змеем. Окрик, жест – и матрос виновато возвращается к исполнению своих обязанностей.