Король Ардена

Аврора сглотнула ком в горле. Ей не хотелось представлять эту темницу, но воображение любезно подсовывало образ того, как истекающий кровью от ударов хлыстом Рэндалл тянет голову к маленькому окну, чтобы сделать глоток свежего воздуха.

– На протяжении целого года я видел ночное небо только во сне, – продолжал Рэндалл, не отрывая взгляда от звезд. Теперь Аврора точно знала, что он смотрел на них. – Один и тот же сон. Такой прекрасный.

Внутри нее все заныло от тоски, когда Рэндалл отвернулся от окна и прислонился затылком к стене. Лунный свет скользил по его выточенному, как у скульптуры, профилю, выхватывая из ночного мрака красивую, но печальную улыбку.

– Что это был за сон? – Голос Авроры дрогнул от волнения, и улыбка Рэндалла стала шире.

– Летний сад, лавка под яблоней и прекрасная девушка в моих объятиях. – Он сглотнул, отчего кадык на его шее дернулся. – Она показывала мне звезду Регул и рассказывала легенду о ней. А я тогда не замечал красоты звезд, не мог насладиться весенней прохладой и свежим ночным воздухом, пропитанным ароматом сирени. Я наслаждался только ею. Ее бездонными синими глазами, терпким запахом зимней хвои и сладостью ее губ.

Аврора не смогла сдержать тихого сдавленного всхлипа. А Рэндалл продолжал говорить, будто и вовсе не замечал ее:

– Эти сны помогли мне не сойти с ума в знойном, смердящем кровью, потом и гнилью Турготе. Помогли мне не потерять надежду… – Он на какое-то время замолчал, а потом заговорил еще тише: – Прошло уже полтора года, как я покинул это проклятое место, но до сих пор не могу насытиться чувством свободы и тем, что больше никто не сможет посадить меня в клетку и запретить любоваться звездами.

Аврора, не сдерживаясь, тихо плакала, и Рэндалл наконец-то повернулся к ней.

– Но страх разлуки с тобой никуда не исчез. Поэтому я так вспылил на Совете. Прости меня, если можешь.

Аврора поднялась с кровати и подошла к нему.

– Это ты меня прости, – сказала она сквозь слезы и обхватила ладонями его лицо. – Просто… столько всего накопилось. Я не хотела тебя ранить.

– Ты права. – Он накрыл ее руки своими. – Я не смог тебя защитить даже в собственном замке. Я так виноват перед тобой.

Рэндалл сжал ее пальцы, а потом мягко, но настойчиво убрал от своего лица. И тут Аврора поняла. Все это время он избегал ее только по одной причине.

Рэндалл наказывал себя.

– Рэй, говоря о том, что меня похитили из Вайтхолла, я даже не думала обвинять тебя! Я просто хотела донести, что мы нигде не будем в безопасности. Это наша участь, наше испытание. Мы не можем прятаться от проблем. Я не могу прятаться. Если и есть шанс наладить отношения с Севером, то только если я поеду туда. И ты это знаешь.

– Я боюсь! Слышишь?! – Крик Рэндалла прорезал ночную тишину. – Я боюсь тебя потерять! – На его острых скулах заблестели в лунном свете влажные дорожки слез. – Если с тобой что-нибудь случится… я… Это окончательно сломает меня, Аврора. Я больше не смогу. Не вынесу.

Он уронил голову на ладони, и его плечи затряслись.

Аврора хотела забрать его боль, хотя утопала в своей собственной.

Нет. Мама была права. Вдвоем легче выстоять против бури. Вместе проще пережить боль – общую, одну на двоих.

Она ласково отняла его руки от лица. Рэндалл плакал безмолвно, с силой сжимая губы, чтобы не издать ни звука. Подойдя вплотную, Аврора мягко развернула его за плечи к себе, и он спустил ноги на пол.

– Рэй, любимый, посмотри на меня. – Она обняла Рэндалла за шею. Их лица были так близко, что его дыхание согревало влажные от слез щеки. – Не имеет значения, какой силой обладают камни в наших перстнях и насколько крепко нас связал ритуал единения. Это вопрос к мудрецам и ученым. Но одно я знаю точно: наша любовь так велика, что никто не сумеет нас разлучить. Даже водам всех морей и океанов это не под силу. Прошу, доверься мне.

Рэндалл провел костяшкой пальца по влажной дорожке на ее щеке. Его касание ощущалось так невесомо и нежно, что Аврора судорожно вздохнула и невольно потянулась вперед, желая продлить тепло.

Рэндалл заметил это.

– Улыбнись мне, Аврора, – попросил он, будто это была последняя мольба умирающего. – Улыбнись так, словно нас не разделяют года, полные бед и скорби…

Его голос дрожал, а по щекам градом текли слезы. Аврора плакала вместе с ним. Она погладила спину, покрытую россыпью глубоких шрамов. А сколько же рубцов было у него на сердце? Сколько горя неподъемным грузом скопилось в его душе?

– Умоляю, улыбнись мне, словно я все тот же несносный южанин, а ты моя сумасбродная дикарка…

Они оба знали, что это не так. Знали, что им уже никогда не стать прежними. Но одно было неизменно.

Их души – единое целое.

Их проклятие и их спасение.

Аврора сквозь слезы улыбнулась так широко, что почувствовала боль в области пореза.

– Я люблю тебя, Рэй, – прошептала она, касаясь губами его губ. – Мы пройдем через это. Вместе. Мы все преодолеем. Только прошу, доверься мне. Как когда-то я доверилась тебе. Все будет хорошо, обещаю.

– Моя прекрасная Аврора…