— Мы проскользнули потихоньку в сарай на следующий день, нашли оторванную половицу, но под ней ничего не было. Там нас застукал отец Фредди. Он страшно разозлился, сказал, что нечего нам рыться в его сарае, и выгнал нас. Шерил потом заявила, что раз мы не нашли фотографий, значит, все это неправда и я все придумала. Ты не поверишь, как она рассердилась на меня. Только мне кажется, что фотографии нашел отец Фредди и, скорее всего, уничтожил их, чтобы никто не узнал про его сына-гомика. И кричал он на нас так, потому что испугался: вдруг мы что-то узнали и за теми фотками охотились. — Она помолчала, потом добавила: — Мы с Шерил так и не помирились по-настоящему. Делали вид, будто все в порядке, но больше не ходили вместе. Что меня вполне устраивало. К тому времени я уже спала с отцовским приятелем, Джорджем Рюгером, и мне вовсе не хотелось, чтобы вокруг меня толкались любопытные подружки и расспрашивали, откуда у меня вдруг появилось столько денег.
Занавески поднимались и опадали. Комната то светлела, то скрывалась в сумраке. На кровати протяжно зевнул, Ангус.
— Так как работает твоя доска? — спросил Джуд.
— Ты что, никогда не играл в это? — Джуд покачал головой.
— Ну, мы оба кладем руки на стрелку, — начала она объяснять и потянулась вперед правой рукой, потом передумала и отдернула руку.
Но было слишком поздно. Джуд успел поймать ее запястье. Она сморщилась, инфекция, а вместе с ней и боль поднялась уже до запястья.
Перед душем она сняла старую повязку, но еще не наложила новую. При виде ее кисти у Джуда перехватило дыхание. Рука выглядела так, словно ее не вынимали из горячей воды несколько часов: кожа набухла, сморщилась и побелела. На большой палец страшно было смотреть. В полумраке Джуду показалось, что кожа с него вовсе сошла. Он горел алым цветом, а на подушечке пальца вздулся желтый от гноя нарыв с темным, почти черным, пятном посередине.
— Господи, — выдохнул Джуд.
Бледное осунувшееся лицо Джорджии, наполовину скрытое колеблющимися тенями, было на удивление спокойным. Она отдернула руку.
— Ты хочешь остаться без руки? — воскликнул Джуд. — Хочешь проверить, смертельно ли заражение крови?
— Я уже не так боюсь умереть, как два дня назад. Смешно, правда?
Джуд открыл рот для ответа, но не нашел слов. Его внутренности сжались в тугой узел. То, что происходит с рукой Джорджии, убьет ее рано или поздно. Они оба это знали, и она не боялась.
— Смерть — не конец, — сказала Джорджия. — Теперь я знаю точно. И ты тоже.
— Но это совсем не значит, что ты должна умереть. Что не нужно заботиться о своем здоровье.
— Я не говорю, что я должна умереть. Просто в больницу я не поеду. Мы уже обсуждали это. Ты и сам понимаешь, что собак в операционную и даже в приемную врача не пустят.
— Я богат. Мы вызовем врача на дом.
— Я уже говорила тебе: я уверена, врачи мне не помогут. — Она склонилась вперед, побарабанила пальцами левой руки по спиритической доске. — А вот это важнее любой больницы. Рано или поздно Крэддок сумеет обойти собак. Скорее всего, это случится раньше, а не позже. Од придумает что-нибудь. Они не могут защищать нас вечно. Мы теряем минуту за минутой, и ты знаешь это. Я совсем не боюсь умереть, но я хочу знать, что на той стороне меня не поджидает Крэддок.
— Ты больна. От жара ты ничего не соображаешь. Эти фокусы вуду не помогут. В отличие от антибиотиков.
— Ты мне поможешь, — перебила она Джуда, глядя ему в лицо яркими живыми глазами, — если заткнешься и положишь руку на стрелку.
Джорджия сказала, что говорить будет она, и положила пальцы левой руки на стрелку рядом с его пальцами. Планшетка, вот как называется эта доска, вспомнил Джуд. Джорджия глубоко вздохнула, и Джуд взглянул на нее. Она зажмурила глаза — не так, как перед впадением в мистический транс, а будто собиралась с духом, чтобы спрыгнуть с большой высоты.
— Начали, — решилась она. — Меня зовут Мэрибет Стейси Кимболл. В течение нескольких лет, не самых веселых, я называла себя Морфина, а вот этот парень, что сидит сейчас рядом, зовет меня Джорджией, хотя меня это страшно раздражает. Но истинное мое имя Мэрибет. — Она приоткрыла один глаз на миллиметр, взглянула сквозь ресницы на Джуда. — Теперь представься ты.
Но он не успел ничего сказать — Джорджия перебила его:
— Только назови свое настоящее имя. Имя, принадлежащее твоему истинному «я». Правильные слова несут в себе силу. Силу, которая нужна, чтобы призвать мертвых в мир живых.