Корм

Мы хотели на время поехать в Калифорнию и вернуться в штаб уже после похорон. В нашем контракте, конечно, был пункт насчет «постоянного доступа к кандидату», но одно дело заниматься честной журналистикой, и совсем другое — превращаться в кладбищенских стервятников. Пусть церемонию снимают местные телекомпании. А мы пока побываем дома, перестираем вещи, Баффи займется оборудованием, Рик познакомится с родителями. Сначала политический съезд, потом наша мама в своей родной стихии — получится просто отличный ускоренный курс по работе в команде. Шон иногда превращается в настоящий природный катаклизм, но только иногда. А мать — это всегда землетрясение с магнитудой семь с половиной по шкале Рихтера.

План зарубил на корню не кто иной, как сам сенатор: отвел меня в сторонку на следующий день после съезда и сказал, что наше участие в церемонии (и не только участие, а освещение этой самой церемонии) будет очень много для всех значить. Ребекке нравились наши репортажи о предвыборной кампании. К тому же Райман теперь был официальным кандидатом от партии республиканцев, так что на похороны наверняка попытаются прорваться журналисты. А нам он мог доверять.

Что было делать? Общественные прачечные есть в каждом городе, а Баффи может заказать все необходимое и в Интернете. С Риком, конечно, получалась заминка (он все еще перетаскивал вещи из гостиницы, в которой базировался предвыборный штаб Уогман). С другой стороны, особых проблем не должно было возникнуть. Наш новый коллега ни разу не пожаловался, хотя ему пришлось в буквальном смысле отправиться с корабля на бал. Казинс снял превосходный репортаж: смонтировал официальное заявление Раймана о согласии участвовать в выборах и видеозапись о штурме ранчо. Количество читателей подпрыгнуло на восемнадцать с лишним процентов и все еще продолжало увеличиваться. Думаю, отчасти именно благодаря Рику. У него ведь еще был эксклюзивный материал об уходе Уогман. Плюс победа нашего кандидата, плюс трагедия…

Временами чья-то боль оборачивается «настоящей удачей», когда речь идет о новостях.

Висконсин в марте совсем не похож на Калифорнию. День похорон выдался серым и холодным, еще лежал снег, хотя кое-где и пробивалась зеленая травка. Семья Эмили жила здесь уже несколько поколений, так что у О'Нилов было собственное кладбище. Если бы вдруг, как в древнем кино про зомби, мертвецы выкопались из земли, тут бы началось настоящее побоище.

К счастью, как раз в этом фильмы ошибались. Лужайку покрывали остатки сугробов, а у западной стены темнели три свежевскопанных участка земли — рядом с тремя надгробиями. На газоне на складных стульях разместились гости, они старательно отводили глаза от свежих могил. Женщина, немного похожая на Питера (вполне возможно, двоюродная или даже родная сестра), прошептала на ухо своему спутнику: «Такие маленькие».

Конечно, в наши дни кладбища вообще превратились в диковинку. Тела в основном кремируют, так что в погостах больше нет нужды, разве что вы баснословно богаты или помешаны на религии и традициях. А могилы больше не прямоугольные (такие часто видишь в фильмах, снятых до Пробуждения) — теперь это маленькие кружочки, ведь там хоронят только горстку пепла.

Члены семьи Райманов и семьи О'Нилов надели свои лучшие траурные костюмы: черное и серое, лишь изредка где-то проглядывал кремовый воротничок рубашки или белая блузка. Даже малышки Эмбер и Джинни были в черных бархатных платьях. У ворот и по всему периметру кладбища стояли охранники — из службы безопасности сенатора и из государственных спецслужб. Присутствовали только родственники, единственное исключение — я, Шон и Баффи. Мы трое были на особом положении, и об этом все знали. Я не раз ловила на себе неприязненные взгляды.

Ну и плевать. Мы здесь ради Питера и Эмили, ради новостей. Что думает родня — неважно.

— …собрались здесь, перед лицом Господа, чтобы проводить в последний путь возлюбленных чад Его. Да пребудут они с Ним, вдали от горестей нашего мира, пока мы не встретимся в Царствии Божием, — говорил священник. — Ибо приидет Царствие Его, и милостью Его даруется нам вечная жизнь. Давайте помолимся.

Все присутствующие склонили головы. Включая Баффи — ее-то в детстве учили и другим заповедям, не только «говори правду, подготовь пути к отступлению и всегда бери с собой боеприпасы».

Мы с Шоном не последовали их примеру. Кто-то же должен оставаться настороже. Я проверила, ровно ли выставлены наплечные камеры, и внимательно осмотрелась вокруг. Защиты практически никакой. Низкая каменная ограда обозначала границы кладбища, но вот зомби она задержать точно не сможет, разве что на несколько минут. Через равные промежутки в ограде располагались широкие ворота. Словно большой загон для людей. Меня передернуло.

Шон заметил это и обнял меня за плечи. Я улыбнулась брату. Он-то знает, как я не люблю открытые незащищенные территории. Хотя сам моих чувств не разделяет, ведь в подобных местах рано или поздно обязательно появляется что-нибудь интересное, во что можно потыкать палкой.