Корабль Иштар

— Чтоб он провалился! — задохнулся от гнева Гарри, — Свинья такая! Конечно, все это было бы нетрудно устроить! Держу пари, что он так и поступал!

— Что делает Сатана, когда прячет руки под своим плащом? — повторил я.

— И что стало с третьим, выигравшим корону? — пробормотала Ева.

Бисеринки пота выступили на лбу Конзардине. Его трясло.

— Послушайте, Конзардине, — заговорил я снова, — вы сказали нам, что не любите, когда вас обманывают, что вам не нравится, когда из вас делают идиота. А что, если предположить, что Сатана сыграл с вами колоссальную шутку... С вами и со всеми остальными... Что произойдет?

Я увидел, чего ему стоило взять себя в руки. Это меня несколько испугало. В конце концов, я не имел ни малейшего представления, как подтвердить мои смутные догадки, А если Конзардине подумал, что я нарочно морочу ему голову?

Но я говорил правду. У меня были все основания для сомнений. Сатана действительно прятал свои руки. И чем все кончилось для выигравших корону и скипетр, я даже понятия не имел. А Конзардине знал это.

— Баркер, — он повернулся к Гарри, — вы когда-нибудь осматривали механизм, который, как говорит Сатана, управляет выбором следов? Отвечайте! Он в самом деле работает так, как говорил Сатана?

Баркер, ломая руки, жалобно оглядывал меня и Еву. Судорожно сглотнул раз, другой.

— Отвечайте! — приказал Конзардине.

— Господи, помилуй, — Гарри- с отчаянием обернулся ко мне. — Еще никогда в жизни мне не хотелось так солгать, как сейчас. Я хотел сказать, что я не видел его. Или что он не управляет этими проклятыми следами. Но, Господи, помоги мне, я осмотрел его весь. Он на самом деле управляет ими, доктор Конзардине. Он работает в точности так, как говорит Сатана!

Ну что ж. Что было, то было. Это разрушало все мои гипотезы до основания. В какой-то момент я надеялся, что маленький человечек окажется дипломатом. Скажет наконец, что ничего не знает. Но я не мог отказать ему в праве говорить правду, если ему так хочется.

— Все в порядке, Гарри, — бодро сказал я. — Именно правду мы и ищем. Я полагаю, то, что ты сказал, все проясняет.

— Я хотел соврать, капитан, — он чуть не плакал, — но не смог.

Неожиданно я обратил внимание, что Конзардине ведет себя весьма странно. Он был совершенно не похож на человека, чья вера в Сатану возродилась с новой силой. Напротив, он выглядел еще более расстроенным, чем раньше.

— Баркер, — сказал он, — вам лучше уйти сейчас. Я сам провожу капитана Киркхема в его комнату.

Гарри тенью проскользнул к одной из стен. С убитым видом он поклонился, панель открылась — и Гарри исчез. Конзардине повернулся к нам.

— Теперь, Ева, я расскажу, что привело меня к вам сегодня вечером. Я уже говорил, что вы не шли у меня из головы. Так оно и было. Мысли о вас не давали мне покоя. Я хотел спасти вас от Сатаны. Я могу предложить конкретный план. Я украл эту идею у Шекспира. Вы помните, что сделал честный монах, чтобы Ромео обрел свою Джульетту и обманул оба почтенные враждующие семейства, их Сатану, в некотором смысле?

— Глоток лекарства, после которого она стала, словно мертвая, — прошептала Ева.

— Совершенно верно, — кивнул Конзардине. — Я хотел вам предложить что-то в этом же роде. Используя мои медицинские познания, я могу отнять у вас здоровье, красоту и дерзость, точнее, сделать так, чтобы все эти качества временно померкли. Привести вас в такое состояние, которое заставит Сатану изменить свои планы относительно вас, по крайней мере, на ближайшее будущее. И держать вас в этом состоянии, пока он не найдет вам замену для удовлетворения своей потребности в отцовстве. А за это время может много чего произойти. Конечно, здесь есть риск. Большой риск для вас, Ева. Ожидание может оказаться настолько длинным, что я не смогу вернуть вам то, что отнял. Однако, возможно, вы предпочтете такой риск неизбежности попасть в объятия Сатаны. Я собирался предложить вам подумать об этом.

— Подумать? — выдохнула Ева. — Конечно, я согласна на такой риск. О, доктор Конзардине, это кажется мне освобождением!

— В самом деле? — мрачно спросил он. — Я думаю, что теперь это уже не самый лучший вариант спасения. Как вы помните, в первоисточнике, из которого я украл эту идею, произошла трагедия из-за Ромео. Я рассчитывал в предположении, что здесь его нет. Я не знал, что он есть.

— Я не совсем поняла... — удивленно сказала Ева.

— Дитя, — ласково ответил он, взяв ее за руки, — вы хотите расстаться со своим возлюбленным? Никогда не видеть его? Никогда не встречаться с ним? Никогда не общаться с ним? Не недели или месяцы, а годы? Убить свою любовь к нему или оставить ее жить воспоминаниями?

— Нет, — твердо ответила Ева, тряхнув кудрявой головкой.

— Если вы даже и убедите ее пойти на это, Конзардине, что, по-вашему, должен делать я? — Его предложение возмутило и разозлило меня до глубины души. — Сложить ручки, обратить взор к небесам и кротко шептать: «На все воля Божья»?