Коперник

Желая убедить читателей, что система мира Коперника является как бы своего рода усовершенствованием системы Птолемея, Ретик пишет, обращаясь к Шонеру: «Относительно моего господина учителя прошу тебя быть вполне уверенным, что он ничего так не желает, как следовать по стопам Птолемея, подобно тому, как Птолемей следовал древним и тем, которые жили задолго до него. Однако, так как небесные явления, которые господствуют над астрономами, и математические рассуждения принуждают его, даже против его воли, установить другие допущения, то он считает достаточным по той же методе, как и Птолемей, и к той же цели направлять свои выстрелы, но только, конечно, из лука и при помощи стрел, сделанных из совершенно другого материала, чем у Птолемея: кто хочет быть философом, тот должен иметь свободный ум.

Впрочем, как всякий разумный человек, а в особенности философ, мой учитель по всему своему настроению далек от того, чтобы отступать от воззрений древних исследователей только из простого стремления к новизне: это происходит только из серьезных оснований и если этого требует само дело. Его возраст, серьезность его настроения, его глубокая ученость, богатый талант, сильный ум — таковы, что на него не может пасть подобное подозрение, как это, конечно, возможно было бы относительно юноши или тех, которые при малых познаниях имеют высокое о себе мнение, относительно умов, легко возбуждаемых, которые легко подчиняются всякому ветерку и дают увлечь себя».

Очень интересными штрихами Ретик характеризует метод работы Коперника, его постоянное желание основываться на наблюдениях и строить свои новые теории так, чтобы их тотчас же можно было проверить и сопоставить с имеющимися наблюдениями. Ретик пишет:

«Мой господин учитель старательно сопоставил наблюдения всех времен со своими наблюдениями и расположил их в определенном порядке так, что они всегда готовы для применения. И если нужно что-нибудь с уверенностью установить или ввести в науку или в общепринятую теорию что-нибудь новое, он просматривает тогда все наблюдения, начиная с первого и кончая своими, и тщательно соображает, приняв какой закон, их можно привести в согласие друг с другом. Что он при этом найдет путем строгих умозаключений и при помощи Урании, то он сравнивает с теориями древних и Птолемея. Если тогда, взвесив все самым старательным образом, он находит, что по строгости астрономической необходимости прежние гипотезы нужно отвергнуть, он тогда устанавливает, не без божественного вдохновения и помощи, новые теории и выводит с помощью математики путем строго геометрических доказательств то, что вытекает из его теории. Наконец, он исследует, насколько наблюдения древних и его собственные наблюдения согласуются с принятой теорией, и лишь тогда, преодолев такую большую работу, он определяет новый закон в астрономии».

Ретик старается убедить читателей, что Коперник «не зря» заставляет Землю двигаться вокруг Солнца, что к этому вынудили его наблюдения, «неувязки» древних теорий Птолемея с ними, а вовсе не непочитание авторитета древних. Ретик хочет убедить скептиков, что реформа астрономии необходима, что именно при тогдашнем состоянии астрономии ее следовало произвести, ибо она назрела. О себе Ретик пишет в «Первом рассказе» с полной откровенностью: «Сам я все более и более увлекаюсь теорией моего господина учителя». Ретик думает даже, что сам великий авторитет древнего мира и средних веков, Аристотель, «если бы выслушал основания новой теории, без сомнения, открыто признал бы, что им действительно было доказано и какие положения были допущены без полного доказательства».

Одним словом, увлекшись гелиоцентрической теорией своего учителя, Ретик стремился заразить своим увлечением и всех своих читателей. По его мнению, в великом труде Коперника все «связано одно с другим совершеннейшим образом, как золотой цепью»; все там строго, логично, просто, изящно, так что, — пишет Ретик с неподдельным энтузиазмом, — «я далек от мысли, что Птолемей, если бы ожил, остался бы верен своей собственной системе».

Небольшое и легко написанное сочинение Ретика обеспечило ему хороший прием среди читателей. Его распространению довольно энергично содействовали и сам Ретик, и друзья Коперника: они старались широко распространить сочинение Ретика, для чего рассылали его сами различным ученым и высокопоставленным лицам. Между прочим, епископ Гизе послал один его экземпляр, при соответствующем письме, Альбрехту, бывшему гохмейстеру тевтонского ордена, герцогу прусскому. Это послужило поводом для знакомства Ретика с Альбрехтом.