Копье и Лавр

Девушки огляделись. Новых тварей не было. Десять размозженных, скрюченных тушек валялись здесь и там вокруг них.

— Что это за гнусные твари? — спросила Тамриз.

— Стриксы. Кровососущие демоны. На наше счастье, еще детеныши.

— Детеныши? Чьи?

Вопрос принцессы заставил Аристу вспомнить кое о чем, что она позабыла в горячке боя. Вспомнить и похолодеть от страха.

Где та Стрикса, что притащила сюда Тамриз?

Ответ не заставил себя долго ждать. Визгливый яростный клекот раздался с правого края лощины. Мать вернулась и обнаружила гибель своего потомства.

Девушки не успели ни вооружиться, ни подготовиться. Цепкая лапа во мгновение ока схватила Тамриз за голову, размахнулась ею как тряпичной куклой и отшвырнула прочь. Ариста отшатнулась, спасаясь от удара острых как меч когтей, поскользнулась на гладких костях и упала. Она попятилась назад на четвереньках, а Стрикса наступала на нее, готовая рвать на куски. Когти скрежетали по белым останкам, из разинутого клюва капали нити слюны.

Ариста не успела бы ни откатиться в сторону, ни встать на ноги. Стрикса занесла лапу для смертельного удара.

— Аааааа!

Тамриз с криком прыгнула чудищу на спину, попыталась обхватить длинную шею. С другим противником этот маневр, может быть, и сработал бы. Но трехпалые руки Стриксы не дремали и будто бы жили собственной жизнью. Они сдернули Тамриз со спины и швырнули рядом с Аристой. Стрикса обвела обеих девушек немигающим взглядом белесых глаз. Клюв раскрылся шире, показались клыки. Тварь выбирала, кого съесть первой.

— Гракх, — голос Тамриз дрогнул на мгновение. — Хочу сказать, что…

Противный чавкающий звук не дал ей закончить.

Из туловища Стриксы с левой стороны выскочило лезвие меча, заляпанное черной кровью. Из чудовищных челюстей вырвался слабый, всхлипывающий клекот боли и потрясения. Чудище покачнулось, сделало еще пару шагов вперед и рухнуло наземь. Разинутый клюв замер в ногте от лица Тамриз. На нее и Аристу плеснуло каплями еще горячей слюны чудовища.

Перед ними с потерянным видом и пустыми руками стояла Тигона. На руки пастушке попало несколько черных капель.

Как часто бывало уже в эту ночь, некоторое время никто ничего не говорил.

— Я же сказала тебе уплывать отсюда, — сказала наконец Ариста.

— Я… парус не был поставлен, — тихо ответила Тигона.

— Вообще-то был, — заметила Тамриз.

— Был, да? Значит, я с веслами не справилась. Они такие тяжелые…

***

Три девушки сидели на берегу и ждали, пока разгорится костер. Небо над ними было черно. До рассвета оставалось еще много часов.

— Знаете, что самое глупое? — спросила Ариста.

— Что? — хором переспросили сестры.

— Испытание-то мы все равно провалили. Знамя не привезем.

— Надо отрезать голову того чудища, как трофей. Это великое свидетельство нашей доблести, — заявила Тамриз.

— Отлично. Спускайся в лощину и скажи, как все отрежешь.

Тамриз не ответила. Возвращаться в проклятую лощину и возиться с трупами чудищ никто из них не хотел. Даже мертвая, Стрикса вызывала дрожь.

— Ты хотела мне что-то сказать перед смертью. Скажешь сейчас? — Ариста повернулась к принцессе.

Тамриз подняла голову. В темных глазах плясали языки костра

— Вам было бы разумно уплыть и оставить меня. Глупо так рисковать собой ради чужачки.

— Ого. Интересная у тебя…

— Спасибо за вашу глупость. Вам обеим.

Тамриз выпалила эти слова быстро, будто немного стыдилась или говорила на плохо знакомом ей языке.

Повисла неловкая пауза.

— Ну…не за что.

— Мы будем такими же глупыми и дальше, — жизнерадостно пообещала Тигона.

— Глупее не сыщешь, — кивнула Ариста.

На лицах трех девушек одна за другой проступили мягкие, неловкие улыбки.

— Костер не разгорается, — заметила Тамриз. — Так мы к рассвету замерзнем.

— Не замерзнем, — покачала головой Ариста. — Сделаем как северяне.

Девушка легла на песок, поближе к огню, и раскинула руки в объятиях.

— Ложитесь ко мне, тело к телу.

У Тигоны проблем с этой идеей не возникло. Пастушка охотно примостилась у левого бока Аристы, прижавшись к подруге уютным клубочком. Тамриз же смотрела на них с таким выражением, будто ей предложили спать в свином хлеву.

— Ты чего? — Ариста приподняла голову.

— Но…мы же…девушки.

— И?

— Вот так спать это очень…так спят супруги.

В темноте не очень было видно, но Ариста готова была поспорить, что у гордой принцессы покраснели уши.

— Это называется “филия”, Хеменид, — от тепла и усталости Аристу разморило, язык заплетался. — Дружеская привязанность. Друзьям тоже можно спать вместе и обниматься.

Тамриз фыркнула с видом оскорбленного достоинства и села поближе к чахлому костерку.

— Дикость. Дремучая дикость, — пробормотала она под нос на родном языке.

Ответом ей было только спокойное сопение на два голоса. Дикарки заснули как убитые, согретые теплом друг друга.

Тамриз сидела у костра одна.

Стало холоднее. С моря дунул бриз. В костре тлели мелкие чахлые угли.

Тамриз подползла к спящим девушкам и прижалась к теплому правому боку Аристы Гракх.

Уже засыпая, принцесса Хеменид чувствовала, как рука сестры приобняла ее за плечи.

***