Копье чужой судьбы

Полина потерпела крушение. Крушение любви, крушение всех надежд. Ее уже не пугала перспектива остаться без работы с позорным клеймом «воровка». Цветное кино жизни сделалось для нее черно-белым.

Она могла сейчас встать и выйти за дверь, могла открыть окно и прыгнуть вниз. Все потеряло смысл. Ничто больше не имело значения…

Полина прошла к зеркалу и с мученическим садизмом взглянула на свое отражение. Зареванная никчемная баба, которую бросил муж.

– Как он мог?.. Как он мог… – прошептала она и закрыла глаза, упиваясь своим несчастьем…

В кармане зазвонил телефон. Она вынула его и посмотрела одним глазом. Звонил Сергей.

С каждым звуком, исходящим из черного корпуса, в ней возрождалась жизнь. Полина открыла второй глаз. Потом склонила голову и мстительно улыбнулась. Теперь надо определиться, когда следует ответить.

– Не сейчас, – сказала она себе, потянулась за сумочкой и достала из нее пудреницу.

Звонки прекратились. Потом начались снова. Полина взяла телефон. В ней боролись два чувства: обида и желание услышать голос Сергея.

– Здравствуйте, Полина.

Она молчала.

– Это Полторак.

– Здравствуйте, Евгений Викторович.

– Мне показалось, что вы меня не узнали.

– Да… Сообразила не сразу.

– Поскольку я не знаю номера Сергея Васильевича, передаю через вас, Полиночка, а точнее, напоминаю про мой юбилей: в пятницу жду вас к семи. Прошу записать адрес…

– Мы знаем дорогу, – сказала Полина.

– Простите, я неправильно выразился. Мне следовало сказать, что торжество состоится в московской квартире. Если не возражаете, я продиктую адрес…

– Минуту, – Полина взяла ручку и придвинула лист. – Пишу.

Назвав адрес, Полторак распрощался.

Не собираясь идти, она практически согласилась.

– Что у тебя с лицом? – спросила Рита Беленькая, войдя в кабинет. – Ты плакала?

– Вовсе нет, – Полина отвернулась, потом встала и прошла к окну.

Рита приблизилась и обняла ее.

– Вижу, что плакала. Не буду спрашивать, почему. Скажу только, что нет такой причины, из-за которой стоит лить слезы. Не подумай, что это цитата. Проверено на себе.

Полина похлопала ее по руке и неловко освободилась из объятий подруги.

– Спасибо тебе… Ты одна меня понимаешь. Даже объяснять ничего не нужно.

– Идете на юбилей к Полтораку? – Рита сменила тему. – Диана сказала, он вас пригласил.

– Мы еще не решили, – Полина дипломатично ушла от ответа.

– Ты слышала, что он проигрался?

– Кто?

– Евгений Викторович. Проиграл в карты крупную сумму. Играл, кстати, в долг.

– Нет. Об этом я ничего не знаю. – Она осторожно спросила: – Тебе Диана сказала?

– Не-е-ет, Диана никогда о таком не расскажет. Делает вид, что у них все в порядке. Знающие люди шепнули.

– Надеюсь, он сможет выплатить долг.

– Уже выплатил – отдал свою дачу во Внуково. Съехали за один день.

Полина оторопела.

– Да когда же он успел? Мы только недавно у них были…

– Такой уж он человек.

– Мне понравился их дом. Кажется, Полторак тоже его любил. Рассказывал, каким он был по замыслу архитектора, как изменился с годами. Он знает даже то, что в нем была предусмотрена комната для прислуги. И это в довоенное время.

– Такие комнаты, как правило, располагались под лестницами, – заметила Рита. – Кстати, я тоже приглашена. Так что в пятницу там увидимся.

Полина напомнила:

– Мы еще не решили.

– Хорошо, значит, есть время подумать.

Полина предпочла не вдаваться в подробности.

Когда вновь позвонил Сергей, она не взяла трубку. Разговор с подругой разбередил ее душу. Обида поднялась и захлестнула новой волной. А вторая волна цунами, как известно, всегда бывает мощней и выше первой.

Рита ушла. Полина осталась наедине со своими переживаниями. Достала из сумки план, чтобы потешить себя невозможным.

Расположив лист посредине стола, прижала его телефоном. В каком-то смысле это была месть: видеть, как Сергей звонит, и не брать трубку.

– Важно не перегнуть палку, – сказала себе Полина, твердо решив через один звонок все же ответить.

Думая о муже, она взглянула на план. На ее глазах он изменил свои очертания. Лежавший на листке телефон казался третьим крылом здания, придав ему форму другой буквы. И это была буква «П».

Полина убрала телефон. Без него схема стала похожа на «Г», со входом посредине вертикальной палочки. Когда телефон снова лег на схему, это уже была буква «П» со входом по центру.

– А перед входом – малахитовый камень… Так, так, так… – быстро заговорила Полина и подтянула к себе листок, разглядывая ту часть плана, где была обозначена лестница, а под ней – комната для прислуги. Именно туда удалилась прислуга, когда ее отпустила Диана.

– Неужели нашла? – прошептала Полина.

Она стала вспоминать, что рассказывал Полторак. Дачу строили по заказу Наркомпроса и Всероссийского театрального общества. Левого крыла не было, его приделали в девяносто четвертом. Прежде дом имел форму буквы «Г» и вход был посредине большой палочки. После возведения левого крыла «Г» превратилось в «П» со входом по центру.

– Теперь про Анну Гиппиус…

Весной сорок пятого Анну Гиппиус перевезли в Москву. После допросов на Лубянке ее отпустили. Она поселилась на даче и стала играть в театре.