Конвойник

Забегаловка была не то что третьеразрядная, а вообще... Не стандартная. Не подлежащая никакой классификации. За всю свою жизнь лейтенант никогда не бывал в столь низкопробных заведениях. Впрочем, пойло было довольно приличным, что несколько напрягало. Уж больно не вязались обстановка внутри заведения и посетители с качеством напитков. Максим потихоньку попивал бурбон из большого стакана, украдкой посматривая по сторонам и внимательно слушая разговоры находящихся рядом. Столик он решил не занимать, резонно рассудив, что человек, пьющий в одиночку, привлекает больше внимания, чем просто сидящий за стойкой бара. Таких, как Макс, принимающих дозу алкоголя на высоком табурете, было предостаточно. Впрочем, соседние места были свободны. Рассмотрев его внимательней, соседи решили ретироваться на другие сиденья. Подальше от покрытого синтедермой непонятного человека. Так что пил бывший военный в одиночестве. И не сказать, что это не доставляло ему неприятностей. Наоборот, то, что он сидел один, некоторым образом страховало его мелких случайностей. А что касается крупных – то вряд ли что случиться хуже, чем уже произошло с ним...

- Бармен! Двойной шнапс!

Женский голос чуть позади, и рядом с ним всё-таки плюхнулся на табурет посетитель. Точнее, посетительница. Довольно красивая блондинка в топике неопределённого цвета и коротких шортиках, затянутых широким ремнём, подчёркивающим тонкую талию. Высокая грудь, не меньше четвёртого размера. Красивая спина, перетянутая ремнями двух кобур, из которых торчали рукоятки бластеров. И – широкая перевязь на бедре с пятёркой метательных ножей. Надо сказать, что это была натуральная блондинка, а голос у неё был просто очаровательный, с лёгкой хрипотцой, низкий контральто. Макс не шевельнулся, когда красотка получила свой вожделенный стакан и опустила в него свой прямой носик. Как молча сосал своё пойло, так и продолжил по-прежнему. Между тем блондинка махом опустошила тару, затем потребовала новую порцию, бросив монету. Проводив взглядом металлический кружок, парень грустно улыбнулся про себя – какой же отсталый мирок здесь, если в ходу натуральные деньги... Его ещё в первый раз удивило то, что в найденном в каюте конверте обнаружились купюры Императорского Банка... Впрочем, в чужой монастырь со своим уставом не ходят, так что раз здесь так принято, то выделяться не будем...

- Бармен. Повторить. И льда поменьше.

Он подвинул пустой стакан к унылому тощему мужчине, стоящему со скучающим видом за стойкой. Тот кивнул, наполнил стакан, протянул заказчику.

- Десять долларов за первый, приятель.

Макс молча вытащил двадцатку из кармана и шлёпнул на искусственное дерево стойки. Блондинка покосилась в его сторону, но ничего не сказала...

- Эй, Копчёный, что-то ты как то косо посмотрел в нашу сторону.

Раздался пьяный сип из-за его спины. Рефлексы не подвели – Макс чуть подвинулся в сторону, и пустая бутылка со звоном врезалась в стойку между ним и блондинкой, обдав обоих брызгами вонючего виски и осколками стекла. Обрадованный голос позади него радостно взревел:

- Обижаешь, скотина! Да я...

И оборвался долгим громким клёкотом, который выходит только из пробитого горла... Блондинка свирепо взглянула на бармена:

- Эй, Пит! Где фройляйн может привести себя в порядок после того, как её облил дерьмом какой-то ублюдок?

Тот, наконец, словно проснулся и завопил визгливым голосом:

- Азохен вэй, Хильда, опять ты мусоришь в моём баре?! Сколько раз тебе говорить, устраивай разборки на улице!

...Звучало это забавно – какая может быть улица на замкнутом мирке огромной космической станции? Впрочем, раз так тут называют коридоры, так тому и быть. Блондинка между тем бросила очередную монету, а бармен, наконец, перестал визжать и буркнул:

- Фройляйн может привести себя в порядок в дамской комнате. Мои ребята уже прибрали ту обдолбанную тварь, которая откинула копыта.

- Хорошо, Пит. Поверю на слово.

Лениво спрыгнула с высокого табурета, и не совсем твёрдой походкой двинулась к занавеске в стене. А Макс попытался успокоиться. Только что на его глазах убили человека. Спокойно. Походя. Бедолага хотел подраться. Всего лишь. И получил нож в горло. Вот тесак уже вытащили из мертвеца, протёрли салфеткой и положили на стойку рядом с ним, там, где сидела эта блондинка. И – больше никаких эмоций ни у кого. Ни полиции. Ничего. Труп куда-то потащили. Наверное, на утилизацию. Господи, как же тут всё просто...

- Пит, где мой шнапс?!

- Ты уже выпила достаточно, Хильда. Тем более...

Вспыхнувшую перебранку погасил тихий вежливый голос. Опять женский. Даже не женский, девичий:

- Подайте на святую церковь, сколько можете, грешники...

Очень вежливый и тонкий. Макс всё-таки не выдержал и обернулся – монашка?! Здесь?!! С ума сойти... И – обомлел – тоненькая фигурка, угадывающаяся под бесформенным облачением, симпатичное личико, сложенные на груди руки, большой металлический крест на груди, и – здоровенный пехотный бластер за спиной, ну очень большого калибра.

- Сестра?